Семинарист Леха (валаамские побасенки)

Он старался быть серьезным всегда, по делу или нет. Хмурил брови, при ходьбе не отрывал взгляд от земли. Весь его вид олицетворял смирение и благочестие. Но все одно: улыбка исподволь нет-нет, но проявлялась на его осыпанном веснушками лице. Три года прошло с тех пор, как Леха оставил мир, "юдоль порока". И как ему казалось, навсегда спрятался за монастырскими стенами, где собирался в одиночестве придаваться оплакиванию своей бедной и грешной души. И сквозь искушение стяжать покаяние за свои содеянные грехи, которые непосильной ношей взвалились на его плечи. Но раз за разом он ловил себя на том, что его глаза следили за ножками проходящих мимо молоденьких девчонок.

Лехе только-только исполнилось 23 года, и четырех месяцев не прошло с тех пор, как ему благословили в монастыре облачиться в новенький черный подрясник. Подрясник плотно обтягивал его молодое крепкое тело и выгодно подчеркивал широкие плечи. И вот он приехал в родной поселок после сдачи экзаменов в духовную семинарию, куда его послало священноначалие как подающего надежды. Вспоминались выдержки из духовных книг и патериков, цитаты из мест Священного Писания. Вот сейчас его встретят мать и сестренка. И несмотря на их неверие в Леху, в то, что из местного хулигана и шалопая, что-то может получиться. Он им всем и докажет, и расскажет, и покажет. Тем более рассказать, как казалось Лехе, ему есть что. Новое знание и тщеславие так и разрывало молодого послушника. В своих фантазиях он уже видел себя иеромонахом с тяжелым крестом на животе. Но живота Леха пока не наел, он ему, как говорится, по сроку службы был не положен. Он ждал и не мог дождаться, когда же на конец вырастет борода. А сейчас на лице пробивалось три волосины и все, конечно, выдавали эти веснушки. Хорошо хоть армейская выправка не потерялась. Черный кожаный монашеский пояс туго стягивал ладную фигуру послушника так, что Леха раз за разом по-удалецки, пропустив пальцы за пояс, по-армейски разглаживал несуществующие морщины на подряснике. Он сам себе нравился.

Людей на улице было мало и Леха уже давно приметил чистенькую маленькую старушку, которая шла на противоположной стороне дороги параллельно Лехи. Заинтересованно поглядывая на него, она видно хотела что-то спросить, но не решалась. Впереди показался автобус, и старушка решилась.

Она смело перебежала перед автобусом дорогу. Подошла к послушнику и тихо спросила:
– Простите, а вы к какой конфессии относитесь?

То ли шум от проезжающего автобуса заглушил вопрос, то ли старушка тихо спросила. Но Леха не расслышал, он обиженно сказал:
– Я с Валаама.

Теперь уже старушка не расслышала. Она вдруг всплеснула ручками и умиленно прошептала:
– Батюшки, Далай-Лама!

А затем сложив ладони лодочкой, быстро поклонилась, развернулась, и перебирая своими старческими ножками, быстро-быстро удалилась. Видно побежала рассказать своим товаркам об этом экзотическом ЧУДЕ, которое ей встретилось в средней полосе России. Леха же, глупо хлопая глазами, остался стоять на месте. Рот медленно тихо открывался. Что и говорить: от тщеславия до бесславия один шаг. Только шажок уж больно маленьким получился.

(продолжение следует)

Умное делание (валаамские побасенки)