Игумения Стефана: «Любимое место – это мой монастырь»

Зимненский монастырь уютно расположился на Святых Холмах над речкой Луга возле села Зимно в нескольких километрах от города Владимир-Волынский на Волыни. Природа здесь поражает своей величественной красотой. Паломников встречают умиротворяющая тишина, покой и пение птиц.

Считается, что монастырь построил на этом месте святой князь Владимир — Креститель Руси. Древние Волынские предания свидетельствуют о том, что в 1001 году великий князь Владимир Святославич построил на высоком берегу реки Луги два храма – Успенский и Троицкий, и зимний княжеский терем, от которого впоследствии пошло и название села.

В Богородичную церковь князь подарил свой семейный образ Божией Матери, от которой люди получают исцеления и особенно те, кто страдает плохим зрением. Интересно, что сейчас при монастыре действует современный офтальмологический центр.

В 1991 году матушка Стефана, будучи монахиней Корецкого монастыря, вместе с ещё одной инокиней была направлена восстанавливать из полной разрухи Зимненскую Святогорскую обитель. Впоследствии Господь судил ей стать игуменией этого монастыря.

Монастырь украшают пять храмов – соборный в честь Успения Пресвятой Богородицы, храм в честь святой Живоначальной Троицы, в честь святителя Николая Чудотворца, в честь праведной Иулиании, княжны Ольшанской, и пещерный храм в честь преподобного Варлаама Печерского.

Сейчас в монастыре работают золототканая мастерская, пекарня и просфорня, есть скотный двор и фруктовый сад, что позволяет помогать нуждающимся, выделять продукты питания и организовывать благотворительные обеды. При монастыре воспитываются дети из неблагополучных семей, действует лагерь для детей-сирот и летний оздоровительный лагерь для детей с заражённых радиацией территорий. Также построен паломнический комплекс с гостиницей, экскурсии проводят сами монахини.

Ещё монахини обрабатывают 15 гектаров земли, имеют свои теплицы, и, кстати, той неземной цветущей красоте, которая царит на территории монастыря в тёплое время года, могли бы позавидовать наилучшие мировые ландшафтные дизайнеры. Но всё это дело рук простых монахинь. Монастырь имеет свою мельницу и макаронный цех. А ещё в обители идёт своя напряжённая молитвенная жизнь с длительными службами в храме.

В селе Зимно с благословения почившего предстоятеля Украинской Православной Церкви Блаженнейшего митрополита Владимира были открыты музыкальные классы в отреставрированном, на средства Зимненского монастыря, школьном помещении. Планируется реставрация зала для занятий танцами.

Игумения Стефана на средства обители приобрела для местной школы целый комплект музыкальных инструментов: два фортепиано (одно из них цифровое), баян за 6 тысяч гривен, который сама привезла из Киева, скрипки и свирели... Идеей матушки Стефаны было также создание школьного хора духовно-патриотической песни, которому на монастырские деньги пошили элегантные сценические костюмы. Зимненская школа и монастырь смотрят друг на друга через дорогу.

Всё остальное о монастыре и о своей жизни матушка рассказала в интервью.

— Матушка Стефана, добрый день! Расскажите, пожалуйста, о себе, о вашем монастыре.

— Наш монастырь находится на рубежах Западной Украины. Основателем Святогорской Зимненской обители был святой равноапостольный князь Владимир, поэтому наш монастырь один из самых древнейших на Святой Руси.

Эта обитель была его личной зимней резиденцией, а потом здесь останавливались и другие киевские князья. Основана она в 1001 году. На освящение первого храма в честь Успения Божией Матери князь Владимир подарил чудотворную икону Богородицы, которой патриарх благословил их на венчание с царевной Анной. Божией милостью эта древняя чудотворная икона и в нынешнее время храниться в нашей обители.

Непростая была у неё история. Её оберегали, прятали, вывозили. В тяжёлые периоды запустения, когда монастырь был закрыт и уничтожен сначала татарами, а затем и католической властью, чудотворный образ хранился, что называется «под спудом». Но милостью Божией, когда в 1991 году наша обитель возродилась, Пресвятая Богородица в Своём чудном образе вновь вернулась сюда.

Сложные были времена. Мы пришли просто на руины. Казалось, человеческими силами невозможно восстановить утраченное и почти до основания разрушенное. Но сила Божия в немощи совершается (2 Кор 12:9). И как 100 лет тому назад в 1893 году обитель была восстановлена, так она восстановилась и ныне.

Изначально это был мужской монастырь, и название у него было «пещерный», по тем удивительным монастырским пещерам, которые устроены по древним образцам Киево-Печерской лавры. Одним из самых известных наместников монастыря был святитель Новгородский Нифонт – постриженик Киево-Печерской лавры. В 1131 году именно из нашей обители он был избран на кафедру в Новгород Великий. Также, в летописи сохранено сказание о том, что преподобный Варлаам, игумен Киево-Печерский (+1065), возвращаясь из Константинополя, по дороге заболел, остановился в нашей обители и здесь скончался. Несмотря на то, что его мощи по завещанию были перенесены в Киево-Печерскую лавру, он продолжает своим молитвенным предстательством оберегать монастырь.

Многое связывает нашу обитель с Лаврой. Было много братии, которая по послушанию приходила из неё в Зимненский монастырь.

В 1893 году после восстановления монастырь преобразовался в женский. В течение 3-х лет он был приписан к Корецкому женскому монастырю. Оттуда были присланы сестры. Далее на Синоде было решено дать обители самостоятельность со статусом второклассного монастыря. И вот в 1896 году Зимненская обитель получила статус независимого монастыря. А ровно через 100 лет в 1996 году получила статус ставропигии. С этого времени обитель находится в непосредственном подчинении Предстоятеля Украинской Православной Церкви.

В 2001 году мы торжественно отпраздновали 1000-летие основания монастыря. Это празднование возглавлял покойный Предстоятель нашей Церкви светлой памяти блаженнейший митрополит Киевский и всея Украины Владимир. В этом году если даст Бог мы будем праздновать 30-летие возрождения монашеской жизни и 1020 лет от основания обители. Вот такой краткий очерк истории нашей обители.

Но жизнь продолжается... Господь посылает Свою милость, и лампада светится, молитва льётся, обитель восстанавливается, духовно возрождается. Дай Бог чтобы не угасала эта лампада веры, надежды и любви в нашем монастыре до скончания века.

— Матушка, Вы жили и воспитывались в православной семье?

— Да, я воспитывалась в простой православной семье. В семье нас было четверо детей, все девочки. Родители нас воспитывали всех четверых одинаково: учили вере в Бога, учили молиться. Помню, мама нам в детстве не разрешала начинать кушать без молитвы. Прочитал «Отче наш» – садись, нет – сначала помолись Богу.

С самого детства я очень любила храм и богослужения. Очень любила петь. В 13 лет я уже пела на клиросе в приходском храме, и из-за этого у меня были проблемы в школе.

Господь призывает и нужно успеть услышать этот призыв вовремя. Думаю, я ещё в детстве его услышала. У меня с детства было горячее желание быть монахиней, хотя о существовании действующих женских обителей я ничего не знала. Как-то я поехала на престольный праздник в соседнее село, в Крестовоздвиженскую церковь, и встретила там женщину, которая мне рассказала, что её дочка живет в монастыре. Таким образом, я узнала, что есть действующие монастыри. Учась в 8 классе, я загорелась желанием туда поехать.

— Это какой был год?

— 1976 год. В этом году впервые посетила Свято-Троицкий Корецкий женский монастырь на Ровенщине. Из монастыря я возвращалась домой с твёрдым намерением – только в монастырь, только в монастырь.

Помню, когда приехала из монастыря домой, то очень просила и молилась, чтобы Господь мне открыл смогу ли я выдержать в монастыре или нет? С этим, очень важным для меня вопросом, обратилась к почитаемому духовному пастырю протоиерею Иоанну Хильчуку. На мой вопрос отец Иоанн ответил – «Хочешь в монастырь — иди, не сомневайся! А на свои силы вообще не надейся! С Божией помощью! Господь всё поможет, главное, чтобы было желание. Чувствуешь призыв — вот и иди».

На пути к монашеству моим духовным наставником был иеромонах Нифонт, насельник Троице-Сергиевой лавры, впоследствии митрополит Волынский и Луцкий. Он меня и благословил в монастырь иконой Божией Матери «Взыскание погибших».

И вот, 43 года назад в 1978 году, на праздник Сретения Господня я приехала в Корецкий монастырь.

— Сколько Вам тогда было лет?

— В монастырь пришла в 17. А матушка игумения меня не принимает.

— Почему?

— По сложившимся на тот момент обстоятельствам в монастыре матушка игумения не могла меня принять. Я как паломница жила там неделю. Одна сестричка подошла ко мне и посоветовала отслужить святителю Николаю молебен с акафистом, и тогда всё будет хорошо.

После Божественной Литургии был отслужен молебен с акафистом святителю Николаю. Затем одна старшая монахиня Георгия, Царство ей Небесное, посоветовала: «А давай ты напиши себе записочки с названиями действующих монастырей положим за чудотворную икону «Споручница грешных» и вот какую записочку на следующий день вытянешь туда и поедешь».

Я говорю: «Матушка, у меня нет денег, потому что у меня были деньги на билет только в одну сторону». — «Да не переживай, мы тебе дадим». Написали записочки, я пришла на вечернюю службу в тот день когда уже отслужила молебен. Подходит келейница игумении и говорит: «Иди, тебя матушка зовет». Я пришла, и (уже без подробностей рассказываю вам) игумения приняла меня, верю, что помог святитель Николай. С того времени я особо почитаю святителя Николая и всегда чувствую Его помощь и защиту.

Потом, через 3 года, матушка направила меня учиться в регентское отделение при Ленинградской Духовной академии. Обучалась там 4 года. Помню, когда в первый год приехала на рождественские каникулы… Наступила Рождественская ночная служба. Пришла я перед богослужением, прикладываюсь ко всем иконам в соборе. Подхожу к иконе «Зимненской», прикладываюсь и не знаю, как случайным образом зацепила лампаду да так, что вся лампада сверху донизу вылилась мне на голову.

Для меня это была большая скорбь, потому что у меня больше не было другого головного убора. Проплакала всю эту службу. А ровно через 10 лет меня направляют на возрождение Зимненского монастыря.

Монахиня Сергия, которая тогда на клиросе со мной пела, (она была насельницей Зимненской обители до его закрытия) вспомнила как я тогда плакала. И когда меня уже направляли в село Зимно, она ко мне подходит и говорит: «От, бачиш (Вот, видишь. – Прим.ред.), а ты плакала, а Матерь Божия через свою икону «Зимненскую» тебя ещё за 10 лет помазала на игуменское послушание в Зимно». Таким образом, по Провидению и милости Божией я оказалась в Зимненском монастыре.

Здесь следует вспомнить о том, что чудотворная икона Зимненская в первую мировую войну в 1914 году была вывезена сёстрами в Житомир на подворье обители. Последняя монахиня подворья передала икону в Корецкий женский монастырь в 1966 году, а в 1995 икона была возвращена в свою родную обитель в Зимно.

— Матушка, а в каком году Вас направили в Зимненский монастырь? И в каком он находился состоянии?

— В 1991 году матушка игумения Наталия по благословению Святейшего Патриарха Алексия направила меня и ещё одну сестру восстанавливать Зимненский монастырь.

На то время в монастыре были сплошные руины. До этого на территории монастыря находилась колхозная тракторная бригада, свалка мусора и ни одного действующего храма.

В главном Успенском соборе в Первую мировую войну была конюшня, а в советское время был склад химикатов, в 90-е годы – это годы перестройки... а возрождать надо! И действительно невозможное человеку возможно Богу!

Чудесным образом Господь помогал нам через добрых людей. Было по-разному: и без еды, и без денег, но мы всегда верили в помощь Божию и Господь нас никогда не оставлял Своей милостью. Но самое главное – это возродить духовность, Духом наполнить обитель, чтобы загорелась лампада молитвы и благочестия.

— А древний устав вы возродили?

— Мы ещё в стадии возрождения потому что ничего не сохранилось, архивных документов никаких не было, всё сгорело. Потому устав и монастырские традиции мы позаимствовали из Корецкого монастыря.

— А сколько у вас сестёр?

— У нас немногочисленный монастырь, кто-то уходит, кто-то приходит, кто-то умирает. И постоянно цифра колеблется от 30 до 40 сестёр.

— Сейчас меньше стало сестёр приходить, чем в 90-е годы, в начале 2000-х?

— Да заметно меньше.

— С чем Вы это связываете?

— Думаю, потому что в 90-х годах, когда мы пришли, всё-таки не было интернета, не было мобильных телефонов. Люди стремились к Церкви. Люди открывали книги, читали жития святых, Евангелие, и это влекло их к Церкви.

Сейчас что-то страшное делается, потому что молодежь не хочет не то что в монастырь, в монашество идти, но и даже брать на себя семейные обязательства. Семья, как и монашество, — это очень серьёзная ответственность, как перед Богом, так и перед людьми. Но, к сожалению, многие живут эгоистически, только для себя. Вот так настроена молодежь…

И все часами сидят в интернете. Вот в этом и погибель. Я считаю, что самое страшное сейчас это неправильно используемый интернет. И хоть там есть много хорошего и полезного, но все мне позволительно, но не все на пользу (Ср. 1 Кор 6:12).

— А у ваших сестёр есть смартфоны и интернет?

— Борюсь с этим. Очень строго к этому отношусь. Но одна не могу проконтролировать, потому что при мне они ими не пользуются.

— Ну а те, которые по послушанию должны использовать?

— Конечно, те, которые на должностных послушаниях, пользуются. Но можно же иметь простой телефон, чтобы просто позвонить, сообщение написать и всё.

А интернетом пользуются те, которые в канцелярии, например, готовят книгу для печати, или альбом, или какие-то нужно поздравления сделать. Но всё равно у меня очень болит сердце.

— Я заметил такой момент, собираются, допустим, монашеские симпозиумы, конференции, собираются представители разных монастырей, и обсуждают, например, проблему использования монашествующими интернета… Всё это каждый раз обсуждается, но обычно не предлагается, как эту проблему всеобъемлюще можно разрешить.

— А как её можно решить?

— Ну, вот в том-то и дело…

— Это же всё на совести у каждого. Понимаете, монах — это когда ты предстоишь перед Богом, и все твои дела у тебя на совести. Согрешаешь — идёшь, исповедуешься. Но это же тоже от человека зависит, захочет — услышит, не захочет — не услышит.

Я помню один раз мы беседовали с покойным Предстоятелем Блаженнейшим митрополитом Киевским и всея Украины Владимиром. Он часто к нам приезжал. Для нас, конечно, это всегда была такая милость Божия, такое счастье и очень большая поддержка. Блаженнейший был нам и духовный наставник, и милостивый отец, покровитель, и «всё» для нашей обители и «всем» для всех.

Мы ходили с ним по монастырю, беседовали. Он говорил, что не то сейчас монашество и, не то священство. Блаженнейший отмечал: «Вот выпускаются семинаристы и все сразу хотят хороший приход, машину и квартиру. А ведь кому-то же нужно идти и на бедные приходы».

Владыка Павел сегодня вспоминал про старицу матушку Маргариту, игумению Покровского монастыря, Царство ей Небесное. Она как-то митрополиту Владимиру говорила: «Ваше Блаженство, что же это такое творится? Как же так дальше жить? Дашь замечание сестре, а она тебе в ответ: «Уйду с монастыря».

Мы, когда пришли в монастырь, боялись, чтобы не дай Бог игумения нас не выгоняла с монастыря, а сейчас все наоборот». Вот до чего мы дожили…

— Очень пессимистично конечно звучит. Так что же дальше делать?

— Ну что дальше делать? Надеяться на милость Божию, молиться побольше. Всё в руках Господа. Да... Какое общество — такое и монашество. Приехала я к батюшке в Белоруссию, рассказываю ему всё, а он: «Матушка, а что же Вы хотите? Вы что, думали, что к Вам придут сестры из X-го века? Они же с того самого общества XXI-го века. Скажите спасибо, что они в XXI веке ещё пришли в монастырь». Вот так нужно любовью всё покрывать. Любовью, терпением, смирением игумении, наместника.

— Наш Владыка в шутку называет себя "послушником ста игуменов".

— Ваш Владыка духовно очень мудрый человек.

— А Вы у себя в обители собираете Духовный собор? Обсуждаете со старшими сестрами эту духовную ситуацию? Или в основном обсуждаете только зачисления и постриги?

— Если есть какие-то проблемы или насущные вопросы то, конечно, я обсуждаю с сестрами за трапезой. И всегда спрашиваю мудрого совета у нашего Блаженнейшего. Он для нас мудрый наставник, добрый и милостивый Отец.

— А бывает такое, что он не знает, как разрешить какие-то проблемы? Не финансовые, а именно духовные проблемы?

— Нет, такого не бывает. Он всегда находит правильное решение на все мои вопросы. И я свято верю в его благословение, ибо Господь даровал ему великий дар рассуждения, глубокую мудрость и силу духа. В псалмах Царя Давида говорится: «Положил помощь на сильного, вознесох избранного от людей моих» (Пс.88).

— Можно сказать, что его жизнь сейчас — это настоящее исповедничество?

— Да, несомненно.

— В чём оно выражается?

— В стоянии в вере непоколебимой и в чистоте Православия. В наше время выстоять, когда терзают и разрывают хитон Христов — это великий подвиг, ибо ты не знаешь, останешься ли в живых, вернёшься ли в келью.

Его непоколебимость, твёрдость в вере, ревность по Богу —это и есть настоящее исповедничество и его крестоношение. Блаженнейший не идёт за временем, он не идёт туда, где лучше, туда, где материальные блага и тому подобное. Он идёт за Христом – смиренно, кротко и уверенно. А для нашей Церкви в нынешнее не простое время, время гонений – Наш Блаженнейший митрополит Онуфрий – это просто дар небес! Спасибо Богу за это! «Таков нам подобаше Архиерей».

— Не помню, кто-то говорил, может быть, наш Владыка, что больше нет таких старцев, какими были отец Иоанн (Крестьянкин) и архимандрит Кирилл (Павлов). У вас на Украине тоже так?

— В 80-х годах Господь сподобил меня встретить великого подвижника нашего время. Когда я только пришла в монастырь, к нам приезжал архимандрит Парфений (Невмержицкий) с Житомирской епархии. Физиологически он был полностью слеп, но имел дар прозорливости. С первой нашей встречи с ним, он мне и предсказал мое игуменство, когда я была ещё только новоначальной послушницей.

А сказал он мне так: «Шити, білити, їсти варити, ой що ж ти будеш робити? А дітей будеш мати багато». Вот так ровно через 13 лет и сбылось его пророчество, действительно всё нужно было начинать сначала.

В 2020 году синодом Украинской Православной Церкви архимандрит Парфений был причислен к лику святых. В Корецком женском монастыре обрели его мощи и готовят к прославлению.

Так как я являюсь членом комиссии по подготовке канонизации святых, то я, недостойная, ещё и сподобилась поставить свою подпись в документе. «Дивны дела Твои, Господи!»

Позже в 90-х годах Господь даровал мне великую милость трижды побывать у отца Иоанна Крестьянкина, а также у отца Николая Гурьянова на остове Залит. Никогда не забуду этих встреч и духовных бесед.

Отец Иоанн благословлял меня на Игуменское послушание и сказал, что с помощью Божией всё будет у Вас хорошо.

А на Украине в Киево-Печерской лавре был ныне почивший 95-ти летний архимандрит Авраамий, великий подвижник нашего времени – духовник монастыря, наш земляк с Волыни.

И ещё есть отец Захарий в Лавре, к которому тоже приходит множество людей с разными просьбами и вопросами, и все получают мудрые советы и помощь.

— В Киево-Печерской?

— Да, в Киево-Печерской лавре.

В монастыре главное – послушание, и если нести его беспрекословно, то ты на истинном пути ко Христу, а если искать только прозорливых старцев, то можно и сбиться с пути.

Адам и Ева через непослушание потеряли Рай, а через послушание спасён весь мир. Иисус Христос был послушлив, даже до смерти, и смерти крестной (Фил. 2:8).

— А почему именно на женщинах всегда держалась Церковь? Почему в советское время ходили в храм в основном женщины, бабушки? Почему в женских монастырях нередко было больше сестёр, чем братии в мужских?

— Лично моё мнение, потому что женщина – она мама, у неё материнское сердце, она верит сердцем. А мужчины они больше умом верят, к Богу приходят через ум. Поэтому сердце матери, оно, знаете, больше всегда испытывает чувства любви к детям, а, следовательно, и к Богу.

— Когда Вы пришли в свой первый монастырь, в Корецкий, Вы не думали тогда, что можете стать игуменией? Вообще возможно было тогда об этом даже подумать?

— Нет. Вы знаете, я просто шла в монастырь. Говорю это от сердца, я любила очень Бога и больше ни о чём не рассуждала. У меня даже и мысли не было, что я кем-то когда-то стану в монастыре. Шла к Божией Матери и к Богу, и всё. Когда впервые об этом услышала, то даже не поверила.

Помню приехал ко мне мой отец, а со мной тогда жила ещё монастырская сестра. И она спрашивает у моего отца: «Как Вы думаете, дядя Филипп, а если бы Вашу дочку направили бы куда-то Игуменией?» А он говорит: «Да нет. Ну, что Вы? Это несерьёзно». То есть даже родители не допускали такой мысли.

Но пути Господни неисповедимы. Человек предполагает, а Бог располагает, и на всё воля Божия. Я и по сей день не знаю почему так произошло.

— Матушка, как Вы считаете, у простых православных людей есть возможность, не взирая на сегодняшний мир, впитать истинный дух Православия, как это было, например, в XVIII, XIX веках? Ведь столько вокруг искушений: телевизор, интернет, соблазны, мир потребительства.

— С Божией помощью всё возможно. Нужно иметь духовных наставников. Во все времена были есть и будут угодники Божии, ревнители благочестия, а если бы их не было, то, наверное, и мир уже не существовал бы. Да, сегодня не просто спасаться в этом поврежденном обществе, но если кто желает идти по пути спасения, то Господь обязательно поможет.

— Вы наверняка общаетесь с игумениями других женских монастырей. Какие основные проблемы вы обсуждаете, и вообще, о чём разговариваете?

— На сегодняшний день, наверное, одна проблема во всех монастырях – в монастыри приходят люди уже «повреждённые». Дух сегодняшнего времени таким тяжёлым отпечатком ложится на молодёжь. Они как бы и стремятся к Богу, и хотят, но вместе с тем испытывают трудности и не выдерживают.

А бывает такое, что и по многу лет живут в монастыре, но потом всё равно уходят. Сейчас это почти в каждом монастыре. Вроде бы молодежь и приходит, и живут, и ничего, вроде всё слава Богу, а потом что-то такое с ними происходит… Ведь враг не спит. Нужно очень сильно молиться. Большой вред наносит интернет, а люди сейчас немощные. Раньше, когда не было интернета, намного было лучше и спокойнее. Думаю, виноваты технологии этого времени. В общем нужно решать эту проблему не в отдельных монастырях, а в целом, ставить вопрос на уровне всей Православной Церкви. Если в одном монастыре запретить, то скажут: «А в других не запрещают». А если будет такое правило — запретить всем насельникам монастырей, то хотя бы, когда они идут в монастырь, они будут знать, что там нельзя этого делать. А если нет такого запрета…

— А сколько у вас длится искус перед монашеским постригом?

— Когда мы начинали, то у нас был искус 3-5 лет, но сейчас я с этим не спешу и присматриваюсь к каждой сестре отдельно. Для каждой сестры свой срок испытания. Но раньше 30-ти лет не постригаем в монашество. В нынешнее время к этому нужно подходить очень осторожно.

— Если какая-нибудь монахиня подходит к Вам и говорит: «Я хочу уйти из монастыря». Каковы будут Ваши действия? Вы как-то пытаетесь её увещевать?

— Если она это говорит мне, то я, конечно, предпринимаю все меры, чтобы её как-то остановить, убедить что она приняла неправильное решение, это не Божья воля, это не спасительно, и не надо искать другого более святого места. Но обычно они уходят без ведома.

Она может сказать: «Здесь нет благодати, а там есть», — нет, это, очень ошибочно, от себя никуда не убежишь, и от своих страстей в том числе. То есть не место освящает человека, а человек место. Поэтому куда бы ты ни пошёл, твои страсти пойдут за тобой.

И если удастся сестру остановить, значит, приобрела я душу её. А если не удастся, то, может быть, Господь её как-то всё же помилует, не оставит. Очень тяжело это воспринимаю. И когда разговариваю с игумениями, то эта боль есть у всех матушек, наверное, и у всех наместников, эта боль для всех монастырей. Это как хоронишь человека и даже хуже. Но как сказано в Священном Писании: «Всякое растение, которое не Отец мой Небесный насадил – искоренится» Не от нас это...

— А можете рассказать о каких-нибудь подвижницах вашего монастыря? В чём состоял их подвиг?

— Я хочу рассказать про одну матушку, которой уже нет в живых. Я верю, что она приобрела у Господа себе Царство Небесное. Была у нас монахиня по имени Лукия. Она была отроду инвалидом – маленькая, с горбиком. Всего-навсего у нас в монастыре она прожила 3 года. Но сколько у неё было любви! Она просто дышала любовью ко всем.

Она пришла в монастырь и сказала: «Матушка, дайте мне какое-нибудь послушание». Я говорю: «Господь уже дал Вам послушание, несите его безропотно и спасётесь». — «Нет-нет, матушка, я должна трудиться как все сестры. Что Вы меня так искушаете…» Говорю ей: «Матушка, я Вас прошу, не надо Вам». Нет, она всё равно пойдет на поле, положит под коленки полотенце и будет трудиться. И на кухню ходила, картошку чистила, себя не жалела, очень любила молиться, никогда не стонала, а у неё были очень сильные боли, но никто этого никогда не видел и не чувствовал.

Был такой момент, когда мы постригали её в мантию, приехал батюшка с её прихода, родные, и она была такая счастливая. Помню, как подходили, поздравляли её, она всех обнимала. Я так подшутила: «Матушка, Вы же уже монахиня, Вам нельзя». А она говорит: «Матушка, я такая счастливая! Да если бы я могла, то я бы весь мир обняла!»

Когда мы с покойным Блаженнейшим митрополитом Владимиром обходили монастырь, я ему говорю: «Ваше Блаженство, сестры хотят, чтобы Вы зашли к матушке Лукии, освятили келью». Мы зашли к ней в келью, потом Блаженнейший выходит и говорит: «Она вся светится! Вся светится».

А когда её хоронили, множество людей пришли к ней на похороны, и все вспоминали её любовь. Каждый думал, что она его больше всех любила, а оказалось, что она всех так любила.

Вот такая была подвижница.

Была у нас ещё матушка-схимница Гавриила. Она была вывезена в Сибирь, много лет там прожила с 50-х годов. И когда мы только пришли в монастырь, она уже оттуда вернулась, пришла и первая попросилась к нам в обитель. Она несла послушание в алтаре много лет, день в день. Ещё она была швеей, шила церковные облачения, сестрам подрясники и рясы.

Себя она никогда не щадила, была большой труженицей, любила всех сестер и всех их жалела. Всё свободное время проводила в молитве и вышивала параманы. Когда она совершенно уже не могла ничего делать, то просила: «Поставьте мне машинку в келье, я возле кроватки сяду и буду шить то, что смогу, хотя бы заплатки для кухни».

И когда хотели куда-то её отвести, она говорила: «Нет-нет-нет. Пока я сама могу, не хочу никого утруждать». Я считаю, что это тоже великий подвиг. Она умирала у меня на руках. И когда ты видишь, что рядом с тобой есть такие сестры, то хочется подражать им.

А ещё в монастыре жила моя родная мама – монахиня Ирина. Прожила в монастыре 19 лет. Она имела кроткий и смиренный нрав, отличалась тем, что в своей жизни никогда никого не осуждала, никогда! Она даже предвидела свою блаженную кончину. В Рождественскую ночь 7 января, после ночной Литургии, она причастилась Святых Христовых Таин и в 3 часа ночи мирно отошла ко Господу. Она молилась за весь мир. Иисусову молитву она читала всегда так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную, и всех православных христиан». А ещё она молилась так, по-украински: «Не дай Боже того пекла нікому, бо то ж біда те пекло, хай всі люди спасуться». Каждодневно она так молилась, молилась за всех людей.

Царство им Небесное! Мне бы такую веру и такую любовь ко Христу, какую они имели.

— Вы принимаете в монастырь всех, кто к Вам приходит?

— В монастырь принимаем только по рекомендации, –глубоковерующих, воцерковлённых сестер. А таких, что далеки от Церкви, чтобы только просто пересидеть или от чего-то уйти, от мира, от проблем, то таких не принимаем.

— Какими кардинальными особенностями отличается женское монашество от мужского?

— Одним кардинально отличается — женское монашество не может совершать Божественную литургию, служить возле Престола, может только нести клиросное послушание — петь, читать. Но соблюдение устава, монашеское правило — всё так же, как и в мужском монастыре.

— У Вас, соответственно, белое духовенство совершает Литургию?

— Да, четыре священника и диакон.

— А мужчины трудятся у вас в монастыре?

— Только строительством занимаются.

— Трудников нет у вас никого, только рабочие?

— Да, только рабочие.

— Есть ли смысл всем сестрам вашей обители получать духовное образование?

— Апостол Павел говорит: «Знание надмевает, а любов назидает». И дальше: «Кто любит Бога, тому дано знание от Бога». Да, образование – это хорошо, но, думаю, что это не обязательно. Многие подвижники пустыни были без образования, но они более всех принесли пользу и для своего спасення, и для многих поколений.

— А Ваши любимые книги? Что Вы любите читать?

— Более всего люблю читать Евангелие и Апостольские послания. В этих книгах я нахожу все ответы на мои вопросы. Чем больше читаю, тем больше Господь что-то новое открывает.

И мне хочется пожелать всем, кто любит Бога, чтобы Священная книга – святое Евангелие стало для каждого верующего человека неотъемлемой частью жизни, ибо это уста нашего Господа, который говорит: «Я есмь путь и истина и жизнь». А жизнь по Евангелию – это и есть живая проповедь о Христе, об Истине, о Правде!

— А какие-то более сложные святоотеческие книги — Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова?

— Люблю избранные наставления святителя Иоанна Златоуста. А так забот очень много, не хватает времени, чтобы углубляться в более сложную святоотеческую литературу. Нужно и правило монашеское выполнить, и службы церковные не опускать, и поэтому, к сожалению, свободного времени у меня очень мало.

— А на трапезе что у вас обычно читают?

— Мы читаем или наставления святых отцов, или жития святых на каждый день по месяцеслову. И потом после трапезы читаем главу Евангелия.

— Что Вы думаете по поводу сокращения монастырских служб из-за немощей сестёр или паломников? Сейчас наблюдается такая тенденция.

— Я категорически против сокращения служб. Помню как-то я говорила со своим духовником архимандритом Богданом насельником Почаевской лавры: «Батюшка, вот я стою в храме и сплю, такая немощь берёт». А он мне ответил: «Ничего, хоть сплю, но на кораблю. Главное в церкви быть. Кто-то спит, кто-то дремлет, а кто-то молится, а молитва общая к Небу идёт». Да, но в храме можно же и присесть. А если начнём сокращать службы, то и силы Господь перестанет давать. А силы то нам даёт Господь!

— А отпуска есть у вас в монастыре?

— Нет. У нас отпуск сестрам даётся только на лечение.

— А скит есть, где можно сестрам пожить, помолиться, отдохнуть.

— Мы находимся на окраине села, так что нам и не обязательно иметь скит. У нас просторы, природа, речка рядом, возле монастыря походишь, надышишься и отдохнёшь. Мы же не в городе, поэтому нам и так хорошо, слава Богу за всё!

— А есть у Вас любимое место, куда Вы любите ездить помолиться?

— У меня самое любимое место – это мой родной монастырь. Ведь здесь за 1000-летнию историю было много святых: свт. Стефан, епископ Владимир-Волынский, свт. Амфилохий, свт. Нифонт, епископ Новгородский, и многие другие подвижники, которые своими подвигами освятили это место, а также мученики, которые пострадали за веру и своей мученической кровью окропили эту землю.

В 2000 году собором архиереев Русской Православной Церкви причислена к лику святых Православной Церкви мученица – Вера (Трукс). В десятых годах начала ХХ века она была учительницей двухклассной школы при Зимненском монастыре, а впоследствии несла келейное послушание у священномученика Фаддея (Успенского) епископа Тверского.

Это святое место наполнено великою благодатью Божией.

А вообще я не любитель ездить, но я часто бываю по монастырскому послушанию в Киево-Печерской лавре, и я очень люблю эту святую обитель, ведь там так много преподобных, хочется всегда им поклонится и к ним помолиться.

На обратном пути заезжаю в Корецкий женский монастырь, где я изначально получила духовное воспитание, прожив там 13 лет. Чудотворный образ Пресвятой Богородицы «Споручница грешных», под Покровом которого я проживала, меня всегда влечёт к себе и сестры мне все там родные.

— Полунощница у вас во сколько начинается?

— В 6 часов утра. После полунощницы часы и Литургия. А 9-й час и вечерня в 17:00.

— У вас сестры обязательно присутствуют от полунощницы до конца Литургии?

— Все сестры обязательно присутствуют на Полунощнице и на Литургии, кроме тех, кто на неотложных послушаниях.

— У вас кто-то за этим строго следит?

— Да, это обязанность благочинной, а когда она отсутствует, то приходится мне. Службы у нас не длинные. В 6 часов утра начало и в 8:15 уже заканчивается. Как раз хорошо, не очень утомительно.

— И последнее. Матушка, чтобы бы Вы хотели пожелать читателям нашей газеты?

— Прежде всего мне хотелось бы пожелать нашему дорогому и всеми нами любимому Батюшке отцу Мефодию, благодаря которому я сегодня здесь, в день его 60-летия, доброго здравия, долгоденствия, изобильной благодати Божией и великой милости Господней! Это удивительный человек! Благодарю Бога за такое счастье иметь возможность с ним общаться.

Хочу сказать словами преподобного Силуана Афонского: «Господь любит всех людей, а кто ищет Его, того больше любит. Своим избранникам Господь даёт такую благодать, что они любовью обнимают всю землю, весь мир. И сердце их горит желанием, чтоб все люди спаслись и видели славу Божию».

По-другому про батюшку отца Мефодия я сказать не могу. Он действительно есть избранник Божий, как Матерь Божия сказала когда-то преподобному Серафиму Саровскому: «сей от рода Нашего».

Пусть Господь благословит Ваши лета, дорогой наш Батюшка, чтобы много-много лет Вы могли радовать своих духовных чад, которые безгранично Вас любят, и которым Вы дарите свою христианскую любовь.

И чтобы долгие годы Вы могли приветствовать их вечно живыми словами: «Христос Воскресе!» — а они Вам в ответ: «Воистину Воскресе!» И чтобы любовь только приумножалась в Вашем сердце, дабы мы могли ещё много лет этой любовью духовно питаться и держаться, и чтобы наша вера укреплялась.

А всем Вашим читателям хочу пожелать самого малого, потому что без малого не бывает великого, благоговения и страха Божьего.

Ибо кто благоговеет перед Господом и имеет страх Божий, тот получает великие дарования от Бога в сей жизни и в будущей.

Храни Вас всех Господь!

— Спаси Господи.

---