Преподобный Назарий Валаамский

Слава о нём, как об одном из великих светильников Сарова, разливаясь всюду, дошла и до митрополита Санкт-Петербургского и Новгородского Гавриила. В то время святитель, желая возродить на пустынном Валааме монашескую жизнь, искал мужа духовного, чтобы определить его строителем, почему, узнав об отце Назарии, и вызвал его в столицу.

Сначала настоятель Саровской пустыни, стараясь удержать у себя знаменитого отшельника, представил о нём Высокопреосвященному владыке, как о человеке малоумном и неопытном в духовной жизни. Когда же митрополит ответил, что «у меня много своих умников, пришлите мне вашего глупца», тогда невольно отпустил отца Назария, и в 1782 году он был определён строителем на Валаам.

В печальном состоянии была в то время Валаамская обитель. Она состояла за штатом и не имела никаких средств к своему содержанию; здания её ветшали и разрушались, братство составляли люди престарелые: некому было исправлять череду священнослужения.

Когда на святые её горы вступил отец Назарий, в ней появился поныне существующей внутренний каменный четырехугольник монастырских зданий. Волей Императрицы Екатерины II в 1786 году монастырь был включён в число штатных 3-го класса, а строитель возведён в сан игумена; от щедрот затем Императора Павла I в 1797 году пожалованы были монастырю Кюменские рыбные ловли, составляющие впоследствии главнейший источник его содержания; число братства умножилось.

По воле митрополита Гавриила в Валаамском монастыре введён был отцом Назарием общежительный устав Саровской пустыни, на основании которого братия преуспевали здесь во всех трёх родах подвижничества: в общежитии, жизни скитской и отшельничестве.

Воспитав сонм подвижников на Валааме, отец Назарий был сам подвижником всю свою жизнь. Строгое исполнение иноческого устава было всегдашней его заботой; во всех добродетелях монашеских он подавал собой живой образец своим ученикам. Во всех трудах общежития, во всех работах монастырских он подвизался сам вместе с братией; от юности он сохранил девство и целомудрие; жизнь проводил до конца дней своих нестяжательную и постническую.

Смиренный сам, он и всех, искавших у него наставления, прежде всего поучал смирению. Чтение Священного Писания и писаний отеческих составляло ежедневную пищу его души. О делах мирских он не знал, как и говорить, но если беседовал о подвигах против страстей, о любви к добродетели, то беседа его была неиссякаемым источником сладости.

Будучи истинным светильником и духовным утешением для окружающих, отец Назарий особенно любил безмолвие. Ещё при трудах настоятельских, он целые недели проводил в уединённой пустыни; когда же в 1801 году испросил увольнение на покой, то пустынь была постоянным его пребыванием как на Валааме, так и впоследствии с 1804 года в Сарове, куда он удалился, чтобы окончить своё земное подвижническое течение там, где его начинал. В пустыни он занимался молитвой и рукоделием; особенно часто упражнялся в умной молитве.

Сияя многообразными добродетелями, отец Назарий стяжал к себе великое уважение от всех знавших его. Благодетель его, Высокопреосвященный митрополит Гавриил, выразил особенное внимание к его духовной опытности, когда трудившимся в приготовлении к печати книги «Добротолюбие» предписал советоваться во всём с духовными старцами, между которыми, как на первого, указал им игумена Назария.

Подвизаясь с дней юности своей подвигом благочестия, отец Назарий получил от Господа дар прозорливости. Без испытания узнавал он человеческие мысли, характер и склонности и каждого приходящего побуждал к исправлению недостатков, какие прозорливо в нём усматривал.