Карелия и Валаам: карельский гид в Валаамском монастыре

До окончания набора экскурсоводов в Паломническую службу Валаамского монастыря осталось 7 дней! Ждём вас!

Издревле Валаамская обитель, валаамское братство воспринимались как просветители карельского народа, были неотъемлемой частью Карелии. О преподобных Сергии и Германе, основателях монастыря, в богослужебных текстах поётся: «Боготечныя яко звезды, на севере неба возшли есте, преподобнии, и светом веры и подвиг ваших страну Карельскую просветили есте».

В обыденном сознании карел обычно смешивают с финнами и считают, что это один и тот же народ. Такая точка зрения справедлива лишь отчасти. Финский и карельский языки имеют различия, есть своя специфика и в культуре этих народов. Но главное – это вера. На протяжении многих веков, несмотря на внешние обстоятельства, карелы хранили Православие.

Кроме того, именно карельские народные сказители-рунопевцы сохранили в устном творчестве народные предания, легшие в основу знаменитого эпоса «Калевала». Составитель «Калевалы» финский фольклорист Элиас Лённрот большую часть песен-рун (их всего 50) записал на территории Карелии. В 1828 году он посетил и Валаам.

В начале ХХ века, когда карельский народ проживал в основном на территории Великого княжества Финляндского, Тверской, Новгородской, Мурманской и Архангельской губерний, для поддержания карельских православных приходов были созданы миссионерские братства – во имя великомученика Георгия Победоносца и преподобных Сергия и Германа Валаамских. Возглавлял их деятельность удивительный человек – епископ Киприан (Шнитников), могила которого находится на Старом братском кладбище Валаамского монастыря.

Братства строили и открывали церковно-приходские школы для карел, осуществляли перевод святоотеческих книг на карельский язык, устраивали паломничества, детские и молодёжные праздники.

Трагические события ХХ века сильнейшим образом изменили жизнь карельского народа. Достаточно упомянуть, что в результате советско-финской войны из Карелии в Финляндию ушли более 450 000 карелов, не желавших оставаться под властью большевиков, проводивших политику коллективизации и жесточайших гонений на Церковь.

На сегодняшний день в Финляндии два района носят названия Северная и Южная Карелия, где в основном осели беженцы. А в Российской Федерации Республику Карелию населяют в основном люди, перебравшиеся сюда после войны, не имеющие местных корней.

По данным переписи 2021 года в России проживает всего 32,4 тысячи карелов, однако среди них немало тех, кто любит и хранит родную культуру, считая, что это не «отжившее прошлое», а творческое живое настоящее.

Среди экскурсоводов Паломнической службы Валаамского монастыря уже несколько лет трудится Яна Лорви – этническая карелка, глубокий ищущий человек. Предлагаем вашему вниманию её размышления о Карелии, Валааме, своей судьбе.

О состоянии карельской культуры сегодня

Карельская культура сейчас находится на перепутье, в весьма непростой и даже опасной ситуации.

Рассматривая традиционную культуру Карелии в хронологическом срезе, мы можем увидеть в ней как общие для всего российского общества проблемы (размытие образа традиционного уклада жизни, унификация, подмена национального стиля броским китчем), так и частные, связанные с конкретными политическими вопросами: миграционные процессы, влияние языковой политики (в Республике до сих пор не утверждён государственный статус карельского языка).

Впрочем, интерес к традиционной карельской культуре в последние годы активно растёт, что не может не радовать. В этом большая заслуга активистов, организующих языковые гнёзда и фольклорные ансамбли, художников, учёных-популяризаторов. Сильны и государственные инициативы, которые обеспечивают финансовую и грантовую поддержку направлений, связанных с изучением языка и культуры Республики, организацию этнографических, фольклорных и других экспедиций. В Карелии активно работают несколько крупных центров, изучающих и презентующих традиционную культуру в её истинном виде: Петрозаводская государственная консерватория, Петрозаводский государственный университет, Институт языка и литературы Карельского научного центра РАН, Национальный музей республики Карелия, Дом Кантеле, Центр народного творчества и так далее.

В последнее десятилетие всё «карельское» активно делают брендом, что, конечно, как маркетинговый ход даёт свои плоды – развивается малый бизнес, привлекается туристический поток. Однако, если говорить о традиции, то годы подмены и беспамятства в советский период размыли критерии качества к материальному и нематериальному народному искусству. Главная задача сейчас – нащупать эти критерии заново и определить истинную «карельскость» предметов или явлений, предлагаемых человеку XXI века.

О методе сохранения самоидентичности

Я родилась карелкой, но это полдела. Чтобы стать карелкой, осознать себя таковой, мне пришлось пережить немало перипетий и обратиться к поиску правды, истинного образа традиции и гармоничного сосуществования с ней. Главной возможностью транслировать всё богатство карельской культуры для меня стала идея воссоздания традиционного художественного образа, и я не могу сказать, что нахожусь в финальной точке, что мной уже всё найдено, осмыслено и преподнесено для зрителя/слушателя/соучастника в оптимальном виде.

Первое, что я для себя решила: я хочу говорить о Родине и представлять родину. Чем больше людей услышит и проникнется, тем больше я принесу в мир знания о моей малой родине, пусть и неизбежно размытого художественным представлением и субъективным восприятием.

Второе, о чём я задумалась: как донести мою речь наиболее внятно, искренне и глубоко? Я убеждена, что слово художественное всегда сильнее просто слова. Традиционная культура всегда обладала критерием художественного, поэтому появился традиционный костюм и общая форма, но самым главным для меня стала музыка, как крепкая связь с моими корнями, с миром прекрасного и непостижимого.

О становлении

Музыка была в моём сердце всегда. В три года родители отдали меня в музыкальную школу. По окончании класса фортепиано, мне выпал случай поступить в музыкальное училище на теорию. Тогда музыка казалась мне холодной и далёкой, а о том, что такое карельская традиционная музыка, я не знала совсем. Интерес к родной культуре вспыхнул с изучением карельского языка в Петрозаводском государственном университете. У меня был лучший преподаватель карельского – Евгений Валентинович Каракин. Учёба всегда рождала во мне тысячи вопросов, и Евгений Валентинович каждый раз терпеливо на них отвечал. Помню, мы с лучшей подругой, разделявшей мою любовь к Карелии, могли спросить какую-то несусветную глупость о словообразовании; и уже на следующий урок Евгений Валентинович приносил научные статьи по этому вопросу.

Тогда же мы каким-то чудесным образом попали в фольклорный ансамбль «Кижи», где нас научили петь традиционные карельские песни. Какой-то сезон мы даже отработали в Кижах, каждый день по несколько часов репетируя и исполняя родную музыку. А дальше с группой активной молодёжи создали свой фольклорный ансамбль, существующий и ныне. Получилось так, что дома, в Петрозаводске, каждый чему-то меня научил: играть на кантеле, петь, танцевать, шить и вышивать.

Затем была Санкт-Петербургская консерватория и кафедра этномузыкологии, давшая мне хорошую научную базу и понимание глубинных творческих процессов, воспитавшая любовь к науке, которую я надеюсь реализовать в будущем. В очень близком к Карелии Петербурге, всегда приглядывающемся к карельской культуре, я много работала и выступала. Во времена учёбы мне повезло попасть в Российский этнографический музей. Это была серьезная, разноплановая деятельность в педагогической, экскурсоводческой и организаторской сфере.

О Валааме

Почти каждое лето ещё со студенческой поры я езжу на Валаам. Иногда удавалось вырваться лишь на пару недель, а в последний год Валаам принял меня почти на весь сезон. Валаам – это большая любовь, а если Бог есть любовь, то Валаам, без сомнения, Божья обитель.

Традиционная карельская культура – это культура православная. Карелия, конечно, долго принимала христианство и сохранила черты «народного православия» с архаическим языческим наследием предков, однако многие тексты, песни и музыка связаны с Православием, и все связаны с Богом. Я убеждена, что огонь творчества в человеке, тяга к художественно-прекрасному – это огонь Божий, что это, как и любовь – дар Бога людям.

Мне хотелось привнести этот взгляд на Валаам. В этом деле мне очень помогли монах Марк, директор духовно-просветительского центра «Свет Валаама» и его помощница Ольга Аржаник. Каждую неделю на очень высоком профессиональном уровне «Свет Валаама» организовывает творческие мероприятия, направленные больше не на туристов, а на паломников и людей, длительное время проживающих на острове. Я также составила программу и провела небольшую лекцию-концерт, в чём мне сильно помогла моя коллега по музыкальному цеху, также экскурсовод Паломнической службы Варя Афонченко. В этом тоже есть большая удача и Божья милость – встретиться с давней знакомой на Валааме, идеально спеться и нащупать одну линию в исполнении и ведении материала. Я не воспринимаю такие события, как обыденность – для меня случилось что-то чудесное, одновременно сложное и простое. Концерт имел успех, а после мы собрались в доме паломника «Валаам» на чаепитие и оказалось, что на острове большое количество творческой молодёжи. Монастырь вдруг предстал для меня совсем в новом свете – как центр молодёжной культуры, духовного развития и творческого поиска.

В те дни случилось маленькое чудо. Мы с отцом Марком записали видео с игрой на кантеле для социальных сетей монастыря, и вот какое дело: на острове я выучила и исполняла наигрыш «Валаамские колокола». Ещё на Старом Валааме деревенские карельские кантелисты, приезжая в обитель на великие праздники, слышали монастырский звон и переложили его на инструмент. Затем эти наигрыши записали финские учёные. Ноты сохранились до нашего времени. Теперь мы имеем возможность выучить эти мелодии как бы заново.

Мне в сердце врезалось горячее воспоминание: я сижу на ступенях Благовещенской часовни и жду транспорт на Воскресенский скит. День погожий, но к вечеру поток туристов иссяк; вокруг – лес и вода, усталые трудники и братия возвращаются со своих послушаний. Я репетирую, наигрывая «Валаамские колокола». Ко мне подходят двое братьев и спрашивают, что за музыку я играю. Насколько же мне было приятно сыграть именно для них «Валаамские колокола»! В тот момент я как никогда прочувствовала свои глубокие корни – кровные и духовные – с Валаамом и моей родной Карелией.