Валаам - мое вдохновение

Валаам притягивает. Валаам утешает. Дарит надежду и силы. Укрепляет и вразумляет. Кого-то этот остров может не принять, и тогда у человека на каждом шагу начинаются искушения. Такие люди очень быстро покидают Валаам – мрачные и разочарованные. Но если Вы с островом «совпали», то не приехать сюда еще раз невозможно. Он будет манить к себе всегда, напоминая о сокровенных минутах утешения посреди мирской суеты, и снова звать к себе. И, конечно, дарить вдохновение.

Я живу этим вдохновением уже более десяти лет, приезжая сюда в летнее время поработать экскурсоводом. Этим вдохновением я и хочу поделиться: за годы работы в памяти накопилось много воспоминаний, связанных с Валаамским монастырем. Причудливо соединяясь друг с другом, они образуют красочное полотно – дивный остров Валаам. Всегда разный и всегда родной.

…Поначалу я не понимала, чем привлекает остров такое количество людей. По какому поводу восторги? Климат не важный; природа северная, живописная, – но такая и в Выборге и в Карелии; архитектура тоже воображение не поражает - тем более, питерское. Все просто, крепко, скромно и на века. И лишь прожив неделю, надышавшись этим благодатным воздухом, появилось ощущение неповторимости этого места, тонкий аромат Валаамского очарования. Остров не покоряет сразу, он притягивает к себе сердце исподволь – вроде бы, ничего особенного – лес, Ладога, небо – но вдруг все это становится близко и дорого, как будто ты нашел что-то очень родное. Долгожданный приют среди вечной суеты странствия.

***

Воскресенский скит, на котором живут экскурсоводы, особенно красив в лучах закатного солнца. Храм скита напоминает корабль, плывущий над Большой Никоновской бухтой среди колышащихся сосновых веток. В глубине неба горят в лучах закатного солнца золотые кресты. Кирпич, из которого сложены стены, кажется еще более красным - он ярко выделяется на фоне окружающей зелени. В такие минуты хочется созерцать его, не отрываясь. Именно созерцать - стоять, не шелохнувшись в тишине и впитывать в себя всю красоту и величие оживающего в вечерние часы храма. Слушать ветер, крики чаек, шорох волн…Сколько народу прошло за сегодняшний день через скит! Сколько здесь было шума и суеты! И снова он стоит, безмятежный и величественный, как будто и не коснулось его кратковременное присутствие мира. Плывет по волнам Вечности, незыблемо и спокойно, сквозь седые века и непогоду, спасая души страждущих в житейском шторме.

***

Люблю Валаамские закаты. Бесконечно можно смотреть на крепкие, залитые солнцем, золотые стволы сосен. Все погружается в «Свете Тихий», все замерло в преддверье Вечности, только нежные верхушки молоденьких сосенок чуть заметно колышатся от легкого ветра – кланяются Господу».

Валаамский остров – это вечно живая, непрекращающаяся молитва ко Господу. Сосны подняли свои ветки - свечки к Небу; ветер и Ладога поют непрестанную хвалу Ему. Цветы и травы разносят благоухание. Птицы щебечут на все лады – все живое, от трудов своих приносит часть Творцу.

***

Глядя, как в очередной раз туристы штурмуют монастырскую лавку, подумала: «Не может быть, чтобы все это огромное количество записок действительно прочитывалось. Или надо поминать всех круглые сутки - что маловероятно». На следующий же день мне был дан ответ - войдя в храм, сразу увидела отца Н. с гигантской пачкой записок – он готовился служить молебен преподобным Сергию и Герману…

***

Мы с паломниками возвращаемся с Валаама в Приозерск. На Ладоге непогода – большая волна и дождь. Неуклюжий «Ом»-ик тяжело переваливается с боку на бок, поднимая завесу брызг. За окнами бесконечное серое пространство – вода и низкие свинцовые тучи. В салоне душно, от качки многим плохо. Кто-то глотает таблетки, кто-то молится, другие пытаются уснуть.

На носу, у окошка сидит мальчик лет шести, сын священника, путешествовавшего с нами. Он сидит на приступочке, ссутулившись, лицом к салону теплохода, и тоненьким голосочком поет:

Ты сейчас далеко-далеко,

Между нами снега и снега,

До тебя мне дойти нелегко,

А до смерти - четыре шага.

Батюшка смеется: « Ай, молодец! Надо тебя на Курском вокзале посадить – петь будешь! А чего – конфет накидают… леденцов! Не хочешь? Ну ладно, пой дальше».

И мальчик поет, такие же военные, советские песни. Где он их выучил? А пел очень просто, от души, почувствовав, наверное, атмосферу обстановки – плыть еще долго, штормит, погода унылая и на душе грустно. Чем же развеять тоску, как не песней? И многих подбодрил.

***

Интересно, как по-разному слушают и воспринимают информацию люди. Бывает, сразу же, с первых слов, ощущаешь «обратную связь» - тебя внимательно слушают, кивают, задают вопросы. Бывает, наоборот, - говоришь, как в пустоту – никакой эмоциональной реакции. Если при этом еще видишь равнодушные глаза и непонимающе - брезгливое лицо, то становится совсем грустно. Туристы из Петербурга, обычно встречают экскурсовода настороженно – неизвестно еще, что он там нарассказывает! Но, послушав минут пятнадцать, теплеют. Москвичи, наоборот, принимают тебя сразу за своего – давай, дуй до горы, не стесняйся!

Однажды вела группу по скитам – 6 км, 3,5 часа, рассказывала много. Слушали хорошо, доброжелательно. Но в конце экскурсии подошел мужчина и спросил: «Скажите, пожалуйста, Вы все время упоминали о каких-то насильниках, они, что, здесь тоже есть?» Не стоило большого труда догадаться, что под «насильниками» он подразумевал «насельников», но так как этот термин был ему незнаком, то он и трансформировался в более привычного «насильника». Не успела я оправиться от такого открытия, как подходит женщина и говорит: «Объясните, почему они все время подвязывались?» «Кто?» - недоумеваю я. «Ну монахи, Вы все время говорили, что они подвязывались в скитах». «Не подвязывались – подвизались!» - восклицаю я и объясняю значение непривычного для современного человека слова.

«Почему же Вы сразу меня не спросили, когда услышали что-то непонятное?» - спросила я у них. И какой же образ монашеской жизни должен был у них нарисоваться, если на протяжении трех часов они с недоумением слушали о «подвязывающихся насильниках»?

***

Моя соседка по «келье» - Наташа С. – личность творческая, живая и очень подвижная. Практически сразу делится всеми мыслями, которые приходят ей в голову, постоянно что-то напевает или читает вслух. Маленькая и тоненькая, она напоминает птичку - если бы не голос – густой и очень низкий. Жить с ней легко и просто. Единственное, что омрачает наше совместное проживание – это вечный беспорядок в комнате. От Наташиных вещей некуда деться – они повсюду – на печке, кровати, подоконнике, в коридоре и на столе. Вследствие этого, у нас постоянно что-то пропадает и что-то находится.

Утро. Мы собираемся на «разводку» (то есть на причал, где нас уже будут ждать туристы). Я спешно допиваю чай, Наташа носится по комнате в поисках второго черного носка. Надо сказать, что молится Наташа очень часто – и в основном, св.мученику Иоанну Воину (так как молитвы, обращенные к этому святому помогают быстро находить потерявшуюся вещь). «Святой мучениче Иоанне Воине, моли Бога о нас!» - протяжно говорит она, осеняя себя крестным знамением. Носка нет. Наташа начинает волноваться и суетится все больше - опоздание к началу работы карается у нас очень строго. Улыбаясь, я с интересом наблюдаю за происходящим. «Катька, вместо того, чтобы смеяться, помолилась бы лучше вместе со мной!», укоризненно говорит Наташа, роясь в куче одежды на полу. Я живо представила себе мученика Иоанна, которому докучают просьбами найти потерявшийся носок, и расхохоталась. Но Наташе было не до смеха – она уже села на пол, и жалобно всхлипывая, повторяла: «Святой мучениче, Иоанне Воине, пожалуйста, помоги мне найти мой второй черненький носочек!» Через минуту носок находится.

***

Это происшествие мы наблюдали вдвоем с Натальей. Правда, с разных сторон, в буквальном смысле этого слова…

К причалу монастырской пристани подошел теплоходик «Валаам», ежедневно отвозивший паломников в Питер. Как обычно, на него было сложно попасть – особенно, если вы не входите в состав какой-нибудь паломнической группы. Пускает на борт сам капитан, строго контролируя всех заходящих по списку. Затем наступает очередь одиночек, то есть тех, кто приехал на остров самостоятельно и так же пытается его покинуть. Кто-то заранее просит внести себя в списки пассажиров, кто-то берет письменное благословение и т.д. Но дело в том, что после посадки паломнических групп свободных мест может просто не быть. И тогда начинаются мольбы, слезы и уговоры. Так произошло и в этот раз.

«Что вы мне свои бумажки показываете!»- кричал П.А., капитан сегодняшней смены, на кучку собравшихся перед ним мужчин. «Три трудника...Что у вас на проезд?» Ничего вразумительного, судя по всему, у них не было. «У меня полный теплоход. Мест нет» - категорически сказал П.А. и повернулся спиной, собравшись уходить. Но тут у борта теплохода появилась небольшая группа женщин- паломниц, человек пять-шесть. И снова начались причитания-уговоры – им вечером надо было на поезд в Москву, билеты, естественно, были куплены заранее. И если они сегодня не уедут, вся их обратная дорога разрушится. П.А. за долгую работу на монастырском флоте привык к подобным сценам и стоял насмерть: «Ну нет у меня мест. Ни одного. Мне некуда вас посадить» - кричал он отчаявшимся паломницам. «Нас можно не сажать. Мы на палубе. Ну, хоть как-нибудь, пожалуйста». Кто-то из них стал опускаться на колени. Учитывая возраст и комплекцию женщин зрелище это было не для слабонервных.

И вот с этого момента рассказывала Наталья. Она вместе с о.казначеем стояла неподалеку, провожая свою группу и наблюдала сию душераздирающую сцену. Когда дело дошло до коленопреклонений, не выдержала и начала просить: «Отец С….» «Я ничего не могу сделать» - перебил ее батюшка – «Монастырский флот мне не подчиняется».

- Ну хотя бы помолиться вы можете! – настаивала Наташа.

- Как?- недоуменно спросил отец С.

- Батюшка, ну как обычно, перекреститесь и скажите про себя: «Спаси Господи и помилуй этих несчастных и помоги им попасть на теплоход!» - отвечала дерзкая раба Божья. Смиренный отец С. тотчас сделал, как ему сказали и через несколько минут обессилившие, но счастливые паломницы поднимались на борт теплохода. Капитан смягчился и пустил их в кубрик. Отец С. и Наталья потрясенно переглянулись.

***

…На этом острове постоянно происходят чудеса. Явно, в открытую. При этом воспринимаются они здесь естественно и просто. Даются ответы на вопросы – легко, без усилия. Здесь обретаешь не только вдохновение, но и судьбу. На Валааме я познакомилась со своим будущим мужем. И хотя возможностей приехать сюда уже гораздо меньше, чем раньше, каждое лето я жду с нетерпением – предвкушая встречу с любимым островом. Моя мечта – приехать сюда всей семьей – с мужем и маленьким сыном. Чтобы можно было не спеша пройти всем вместе по заповедным местам Валаама, ощутить гармонию красоты земной и небесной. Вдохнуть этот дивный воздух и в который раз произнести: «Слава Тебе, Господи, слава Тебе!».

Екатерина Вячеславовна Голофаст