Слово в Великий Пяток

И вот, возлюбленные братия, Господь во Гробе, и мы стоим у этого Гроба. Еще раз Бог почил от дел Своих и вкушает покой субботний. Умолкли крики неистовой толпы, утолена безумная злоба ненавидящих Бога…

В сей торжественности тишины, внятности молчания, светлости печали созерцает, плачет, молится Пречистая Дева Богородица. С Нею плачет и молится и наша бедная душа, созерцая таинство непостижимой крестной жертвенной Любви Божией, и ищет слово воспеть сию тайну Божия истощания… Но какое слово прилично, когда молчит Слово Отчее, закрылись уста, глаголавшие миру откровения Божественной Любви, смежились очи, излучавшие на всю тварь свет небесной чистоты, нежности, доброты, свет Божественной кротости и смирения? У сего Гроба возможен лишь Плач Богоматери…

Померкло солнце, не вынеся мирового отчаяния и ужаса, разодралась завеса храма, созданного для освящения земли, после того как на ней совершилось христоубийство.

Никогда не было и не будет в мире такого отчаяния, такой тьмы, угасания всяких смыслов, тварь восстала против Творца и восхотела убить Его. Слово, Имже вся быша, погружается в небытие, Сама Жизнь умирает, Свет Отчей славы покрывается прахом гроба… На Него, кроткого и смиренного сердцем, принесшего в мир благовестие о безмерной Любви Отца Небесного, обрушилась вся ненависть, вся чуждость, равнодушие, жестокость и злоба.

Ученик предал учителя лобзанием, апостолы малодушно разбежались, облагодатствованный народ поносил, мучил, бичевал, разрывал Его Божественную и пречистую душу ранами, насмешками и поруганиями. И последней скорбью, переполнившей чашу Его страданий, были муки Его Матери, Которой оружие проходило сердце, вонзаясь и в умирающее сердце Сына. Ее крестное истощание: "Ныне приими Мя с Тобою. Да сниду и во ад с Тобою и Аз, не остави мене едину, уже бо жити не терплю, не видящи Тебя, сладкого Моего света…" Таковы были эта ночь мира и страшная агония его.

Невместима для нас мера Любви Божией и снисхождения, ибо Бог всех заключил в непослушание, чтобы всех помиловать. Сей Гроб есть откровение состраждущей Любви Божией к человеку, дар ненасытной жертвенности ее, отдать все для Любви, чтобы ничто не осталось неотданным: "Больше сия любви никто не имать, да кто душу свою положит за други своя". Христос Бог, вочеловечившийся, приносит Отцу в жертву умилостивления и искупления все Свое человеческое естество и святейшую душу Свою, вкушавшую смерть духовную, смерть от тяжести грехов, и пречистое тело Свое, вкусившее крестную муку. Он приемлет сострадание с человеком и страдание за человека.

В Гефсиманской ночи силою сострадательной любви Он пережил скорбь от всего человеческого греха в настоящем, прошедшем и будущем, во всей его отвратительности и мучительности. Он принял в Себя все угрызения совести и мертвенность греха и из глубины ее молился Отцу, с сильным воплем, со слезами, даже до кровавого пота. То была плачущая, томящаяся и стенающая совесть непорочного человечества, ответствующая и приемлющая на Себя, добровольно и всежертвенно, всякий грех, всякое страдание, всякую болезнь, все слезы, проливаемые на земле…

И вот Любовь Божия исчерпала все Свои жертвы: "Совершишася". Совершилось в творении спасение, в осуждении искупление, в отвержении примирение, в унижении прославление, в смерти воскресение.

Переживать эту крестную судьбу дано и человечеству, поскольку оно достойно сего имени, и от лица всего человечества Пречистая Матерь Божия, давшая Ему страждущую на кресте плоть матерински переживает крестную страсть, Его страдание. И Своим Богоматерним плачем, пречистыми устами Своими выражает Она мировую скорбь, недоумение, граничащее с отчаянием, о смерти Праведника и торжестве зла. Это не есть личная, но общая, всечеловеческая скорбь и немое вопрошание Творца и Бога о наших личных судьбах. О всех бесконечных страданиях и гибели невинных людей и детей… Болезненное недоумение о жизни народов: почему такая страшная судьба нашей России – богоборчество, торжество насилия, презрение к святыне человеческой личности… Разве это можно понять и принять человеческим разумом, не изнемогая, не недоумевая?

Итак, на пути каждого из нас встает это Голгофское борение, которое в сердце Своем, от лица человечества, пережила Пречистая. Но скорбь и недоумение таит в себе разные возможности: в одну сторону – отчаяние Иуды, в другую – победа веры и послушание Отчей воле, явленное не только на Кресте, но и у Креста в человеческом роде, в лице Пречистой Богоматери.

Плач Богоматери – это путь всего человеческого рода, нарочито же путь Церкви. Сохранить веру в победу, при внешнем уничижении и поражении, в истину, при внешней силе зла, во тьме видеть свет любви, жить и творить, не уставая, вопреки всем скорбям, гонениям и неудачам. Это путь Матери Божией у Креста и у Гроба, и он спасет нас от уныния и отчаяния.

Станем же и мы с Ней в сей священный час у Гроба Сына и Бога. Она не отвергнет нас, ибо и в нас тоже горит любовь, ибо и мы принесли живоносному Гробу свечу своей темной жизни. Возлагаем цветы от всего благоговения своего и прикасаемся, со слезами сердца, к Его живоносным ранам.

Да, ныне совершилась крестная победа всежертвенной любви и свидетельствуется она уже в наших сердцах радостью неизреченной, радостью и миром снятия со креста, торжеством этой смерти крестной и ран над всяким ужасом, над всяким отчаянием, над всяким грехом и печалью. Тихо ликующей полнотой этой жертвы Любви, все понесшей и все отдавшей – и самую жизнь. И вот вместе с Пречистой, слухом любящего и плачущего сердца, слышим и мы сладчайший глас Распятого Спасителя, глас Любви Божией, властно и победно звучащий уже над темными безднами греха и печали, над пустыми просторами наших исстрадавшихся и изнемогших душ: "Не рыдай Мене, Мати, зрящи во Гробе, Егоже во чреве без семени зачала еси Сына, восстану бо, и прославлюся, и вознесу со славою, непрестанно, яко Бог, верою и любовию Тя величающия". Аминь.

Схиигумен Серафим (Барадель), Великий Пяток 21 апреля 2006 года Валаамский монастырь.