О необходимости знать православную веру. Часть третья

Святой простец и его Великий учитель

Многие православные, возлюбившие Бога и Его святую Церковь, без колебаний готовы были отдать и саму свою жизнь за правду Божию, даже если окружающие люди совершенно не понимали этой жертвы любви. За что же еще стоит отдавать жизнь, как не за истину и любовь?

По ходу духовного возрастания вероучительные истины глубоко запечатлеваются в сердце христианина и становятся для него поистине драгоценными и незыблемыми.

«Любить Божественные Писания и стараться следовать святым догматам – это достойно удивления, – пишет святитель Кирилл Александрийский. Это доставляет жизнь бесконечную и блаженную, и понесенный для этого труд не останется без возмездия... Правая поистине и безукоризненная вера, которой сопутствует свет добрых дел, исполняет нас всякого блага и имеющим ее доставляет блистательную славу. Но свет дел, если он чужд правых догматов и неповрежденной веры, душе человеческой, как думаю, не доставит никакой пользы. Ибо, как «вера без дел мертва есть» (Иак.2:20), так и противное истинно». Итак, вместе да сияют с честною жизнью слава и неповрежденность веры<…> А те, которые по безрассудству не считают нужным иметь правую веру, хотя и украшаются добрыми делами, подобны некоторым образом людям с благородным лицом и косыми, блуждающими глазами, и потому к ним относится то, что сказано Господом через пророка об Иерусалиме, матери городов иудейских: «Се не суть очи твои, ниже сердце твое благо» (Иер.22:17)».

В первой части публикации мы выяснили, что христианину необходимо знать хотя бы катехизические основы православной веры. Но разве станет ревностный верующий, по-настоящему стремящийся возлюбить Господа, Его Церковь и святых, останавливаться на минимально необходимом уровне знания своей веры, когда по мере своего преуспеяния и очищения от страстей, он сердцем и умом может глубже погружаться в бескрайний океан богословия, когда перед его душевным и умственным взором начнут открываться новые и прекраснейшие божественные истины? Конечно, он продолжит совершенствоваться в нравственных добродетелях и молитвенном восхождении, а также будет стремиться почерпнуть нечто из церковных богатств истинно богословского знания.

Истинный последователь Христа захочет очистить не только сердце от страстей, но и ум от всякой лжи. Верующему необходимо всегда смирять свой непоседливый своевольный ум перед истинами, открытыми Богом Церкви. Христианин постарается приобрести вернейшие понятия о своей вере, чтобы они, как прямые стези, привели его к соединению с Богом.

«Нужно поэтому прежде всего владеть нам здравым умом и помнить слова Священного Писания: «Очи твои право да зрят» (Притч. 4:25). А прямое ви́дение глаз внутри сокровенных состоит в том, чтобы иметь возможность различать остро и точно, как следует, суждения, произносимые о Боге. Ибо мы видим в зерцале гадательно и знаем отчасти (1 Кор. 13:12), но, Кто из тьмы открывает бездну (Иов. 12:22), Тот прольет свет истины тем, которые хотят составить о Нем правильное познание. До́лжно поэтому взывать к Господу, как бы возлежа пред ним: «Просвети очи мои, да не когда усну в смерть» (Пс. 12:4), потому что отступить от правоты святых догматов есть не иное что, как явно уснуть в смерть; от такой правоты отступаем, когда не следуем писаниям Богодухновенным, а увлекаемся или предрассудками, или усердием и привязанностью к тем, которые содержат веру неправо, когда начинаем преклонять силу нашего ума и вредить прежде всего своим душам. (Там же)

Разве любящая не желает узнавать о любимом как можно больше и всегда думать о нем одном? Так и душа, желающая возлюбить Господа, хочет как можно больше узнавать Бога и Его премудрое домостроительство [1] о мире и Церкви.

Конечно, истинные знания о Боге не могут ограничиваться одним изучением учебников и святоотеческих трудов, они должны составлять симфонию с богоугодной подвижнической жизнью, согласной с Законом Божиим, ведь без посильного подвига настоящая христианская жизнь невозможна. Также очень важным и даже необходимейшим условием представляется регулярный совет с опытными духовными пастырями и благочестивыми богословами, для которых вероучительные истины — не просто интеллектуальная зарядка для ума, а вопросы духовной жизни и смерти — истины и несовместимой с ней лжи. Ведь ложь далеко отстоит от Бога, более того, ложь о Боге возводит хулу на Него. Таким образом ложь о Боге есть богохульство. Так и святые отцы [2] часто именуют ереси ни чем иным как богохульством, от чего да убережет нас всех Господь.

«Должно поэтому согласоваться с теми, которые тщательно исследовали правую веру по разуму священных проповедей, которые и передали нам Духом Святым, которые вначале сами видели и были наставниками слова, стопам которых следовать учились даже святейшие отцы наши, которые, собравшись некогда в Никее, составили достоуважаемый вселенский символ, с которыми восседал и сам Христос, сказавший: «Идеже еста два или трие собраны во имя Мое, ту есмь посреде их» (Мф. 18:20)» (Там же).

«Наши праотцы прельстились, то есть признали истиной ложь, и приняв ложь под личиной истины, неисцелимо повредили себя смертельным грехом. Ложь есть источник и причина вечной смерти». «Чтоб сбиться уму с пути истинного надо немного: одна какая-нибудь ложная мысль. (Свт. Игнатий (Брянчанинов) Аскетическая проповедь).

***

Во второй части мы говорили о том, как учит о добродетели простоты преподобный Иоанн Лествичник. Истинно понимать духовную суть добродетелей и верно их описывать может лишь тот, кто сам в той или иной мере к ним приобщился. По этой причине мы будем опираться на описание простоты у прп. Иоанна Лествичника, в нашем понимании - образцовое. С этим учением мы периодически будем сравнивать эпизоды из жизни и высказывания других рассматриваемых нами святых.

Далее на примере ряда знаменитых святых простецов мы попытаемся доказать, что между истинной простотой, знанием и изучением православного вероучения в действительности нет противоречия. Начнем с великого египетского подвижника, жившего в IV веке, прибавка к имени которого ярко свидетельствует о его простоте. И заодно расскажем несколько и о его великом наставнике.

Преподобный Павел Препростый и преподобный Антоний Великий

Из жития [3] преподобного Павла мы узнаем, что до вступления в монашество он был земледельцем в одном селении. «Человек он был неученый, душою же был весьма прост и незлобив». Можно предположить, что будущий святой имел начальную, естественную простоту [4], доступную многим христианам и вообще людям, не обновленным освящающей благодатью. Преподобный Павел был женат, но, узнав о том, что жена ему изменяет, оставил её с детьми на попечение любовнику и ушел, чтобы стать монахом. Как сообщает преподобный Палладий [5] в «Лавсаике», Павел сперва «обходит восемь монастырей», и уже после этого приходит к Антонию Великому [6] в глубокую египетскую пустыню. Возможно Павла не принимали в эти монастыри и скиты из-за его преклонного возраста, а, может быть, и сам будущий подвижник не находил там той строгости монашеской жизни [7], которой вожделела его боголюбивая душа.

Преподобный Антоний несколько дней не желал принимать к себе Павла из-за его преклонных лет [8], по­читая его неспо­собным к строжайшей аскезе от­шель­ни­че­ской жизни, и велел ему вернуться в селение или пойти в общежительный монастырь. Однако никакими словами и устрашениями суровостей пустыни ему не удается отогнать от себя Павла, который являет нечеловеческое терпение и с легкостью выдерживает все аскетические испытания святого Антония. «Сам же Антоний принял на себя такое жительство, какого не проходил и в ранней юности», чтобы этим, как он надеялся, устрашить Павла. В особенности же он испытывал смирение и послушание Павла, которые тоже оказались безупречными, за что впоследствии преподобному Павлу был дан дар изгонять из одержимых сильных бесовских князей, чего не мог делать и сам Великий Антоний.

Уверившись наконец вполне, что раб Христов Павел, хотя весьма прост и не учен, но совершен душою, Антоний спустя несколько месяцев устроил ему особую келию «поприща за три или за четыре от своей» и сказал: «Вот ты, при помощи Христовой, стал уже монахом; живи теперь один, чтобы испытать искушение и от демонов». Прожив год в уединении, Павел Препростый еще более преуспел в добродетели подвижнической, достиг совершенства и удостоился благодатных даров, став одним из самых близких и любимых учеников Антония Великого.

***

Итак, преподобный Павел несомненно стяжал совершенную добродетель простоты, т. е., по Иоанну Лествичнику, вторую простоту, которая добывается многолетним подвижническим трудом.

Теперь перейдем к главной теме нашей статьи и попытаемся разобраться. является ли житие святого Павла Препростого железным аргументом в пользу необязательности или даже ненужности изучения православной веры?

Думаем, можно согласиться с тем, что, если кто-то действительно будет способен жить во всецелом послушании у добродетельного и опытного духоносного наставника (особенно такого, как Антоний Великий), то до определенного времени или даже всю жизнь, наверное, можно ничего не читать о вероучении. Всё, что нужно для спасения и преуспеяния, тебе скажет старец или откроет Бог за твою богоугодную жизнь и самоотверженное послушание. Однако православные христиане по всему миру живут в совершенно неодинаковых условиях и ведут различный образ жизни. Не так уж и много верующих, желающих предать себя в послушание духовнику, да и опытных наставников едва ли хватит на всех. К тому же, чтобы получать существенную пользу от жизни рядом со святым человеком, необходимо и самому в той или иной мере подражать его жительству и быть послушным. В противном случае пользы такое соседство принесет совсем немного.

Преподобный Иоанн Лествичник упоминает преподобного Павла в качестве образца простоты, а его великое преуспеяние в краткий срок называет случаем неслыханным и совершенно исключительным:

«Если разум надмевает многих, то, напротив, невежество и неученость некоторым образом умеренно смиряют. Блаженный Павел, прозванный Препростым, показал нам собою явственный пример, правило и образец блаженной простоты; ибо никто нигде не видал и не слыхал, да и не может никогда увидеть такого преуспеяния в столь краткое время».

Специально акцентируем ваше внимание, что святому Павлу удалось весьма преуспеть и даже достичь совершенства невероятно быстро (за один-два года), что действительно является случаем исключительным даже для времен великих святых первых веков христианства [9].

Возможно, преподобный Павел и в миру вел благочестивую аскетическую жизнь, что позволило ему сразу превзойти в подвигах самого Антония Великого. Таким образом совершенную простоту, а не начальную, он мог стяжать еще там. Впрочем источники об этом умалчивают.

***

В завершение данной статьи прокомментируем некоторые наставления учителя преподобного Павла – преподобного Антония Великого.

Сам преподобный Антоний хоть и не был образованным и ученым мужем [10], но за свою богоугодную жизнь имел великую мудрость и истинные знания о православной вере, так что мог очень грамотно наставлять и вразумлять верных, а также обличать и полемизировать с образованными еретиками и язычниками, о чем нам во свидетельство остались его замечательные поучения, передаваемые его современниками, такими, например, как свт. Афанасий Великий [11].

Интересное для нас наставление Антония В. приводит святой Кассиан [12]:

«Издавна, – говорит он, – ходит дивное наставление блаженного Антония, что монах, стремясь к высшему совершенству, не должен ограничиваться подражанием одному какому-либо из преуспевших отцов; потому что ни в ком нельзя найти все роды добродетелей в совершенстве. Но один украшается ведением; другой силен здравым рассуждением; третий тверд непоколебимым терпением; иной отличается смирением, иной – воздержанием, иной – благодатною простотою сердца; тот превосходит других великодушием, а этот – милосердием, тот бдением, а этот – молчанием или трудолюбием. Поэтому монах, желающий составлять духовные соты, должен, подобно мудрой пчеле, всякую добродетель заимствовать у того, кто наиболее освоен с нею, и слагать ее в сосуде сердца своего, не обращая внимания на то, чего нет у кого, но к той добродетели присматриваясь и ту себе усвоить, ревнуя какою кто отличается». (Источник: Изречения преподобного Антония Великого и сказания о нем)

В данном наставлении преподобного Антония Великого непосредственно затрагивается тема нашей статьи. Здесь говорится о том, что святые были весьма разными, и каждый особенно преуспевал в тех или иных добродетелях. «Ведение» и «здравое рассуждение»весьма необходимы в области богословия, а «благодатную простоту сердца», можно смело отнести ко «второй простоте» совершенных.

Также, говоря и о послушании наставникам, святой Кассиан передает слова святого Антония:

«Впрочем, и другим доверять советовал он не без ограничений. Надо наперед удостовериться в правомыслии и в опытности старца – и тогда уже доверяться его слову и беспрекословно принимать его советы. Признак, по которому это можно распознать, есть согласие слова его со словом Божиим. <…>

Повиноватися подобает Богови паче, нежели человеком (Деян. 5:29). Будем помнить также слово Господа: овцы Мои гласа Моего слушают, по чуждем же не идут... яко не знают чуждаго гласа (Ин 10:5). Равным образом и блаженный Павел убеждает, говоря: аще мы, или Ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал. 1:8)».

Повод к такому ограничению, вероятно, подали ариане, которые привлекали к себе иных видом благочестия и потом напояли их ядом своего лжеучения. А, может быть, то послужило к сему поводом, что иные брались руководить другими, сами опытом не изведав многого (Patr. lat., t. 73, р. 1053).

«Необразованные и простецы смешным делом считают науки и не хотят слушать их, потому что ими обличается их невежество, – и они хотят, чтобы все были подобны им; равным образом и невоздержные по жизни и нравам заботливо желают, чтобы все были хуже их, думая снискать себе обезвинение в том, что много злых. Гибнет и растлевается душа от зла греховного, которое многосложно и совмещает в себе блуд, гордость, алчность, гнев, продерзость, неистовство, убийство, ропот, зависть, лихоимство, хищничество, нетерпеливость, ложь, сластолюбие, леность, печаль, робость, ненависть, осуждение, разленение, заблуждение, невежество, обольщение, богозабвение. Этим и подобным терзаема бывает бедная душа, удаляющаяся от Бога». (Наставления о доброй нравственности и святой жизни в 170 главах. П. 8.)

«Человекотворцем должно назвать того, кто успевает умягчить нравы необразованных и заставить их полюбить науки и образование. Равным образом и тех, кои людей невоздержной жизни приводят к жизни добродетельной и богоугодной, тоже должно считать человекотворцами, потому что они будто воссозидают людей. Кротость и воздержание – счастье и благая надежда для душ человеческих». (Там же. П. 11).

Как видим, сам преподобный Антоний вовсе не считал науки и образование вещью для христианина бесполезной, более того, тех кто «успевает умягчить нравы необразованных и заставить их полюбить науки и образование», он называет «человекотворцами». А «невежество» и «заблуждение» он именует грехами, способными удалить от Бога и погубить душу.

Однако сами по себе науки и образование не самодостаточны:

«Никакой нет пользы изучать науки, если душа не будет иметь доброй и богоугодной жизни. Причина же всех зол есть – заблуждение, прелесть и неведение Бога» (Там же. П. 26).

О необходимости правой веры для спасения и правильном отношении к еретикам святой учит следующими наставлениями:

«Забывших добрую и богоугодную жизнь и мудрствующих не по правым и боголюбивым догматам не должно ненавидеть, а более – жалеть, как оскудевших рассуждением и слепотствующих сердцем и разумом, ибо, принимая зло за добро, они гибнут от неведения. И Бога не знают они, треокаянные и несмысленные душою» (Там же. П. 83).

«Братия мои, опасайтесь не верить словам Святого Писания, чтобы не разгневать Творца своего. Кто не имеет истинной веры, тот уготовляет себя в пищу червям, никогда не умирающим, закалает себя в жертву князю тьмы и далек от жизни вечной и от Бога. Многие, находящиеся в аду, посланы туда за неверие» (20 слов к монахам).

Из жития [13] святого Антония, составленного святителем Афанасием Великим, следует, что преподобный вел созерцательную жизнь и нередко был научаем самим Богом в истинах веры:

«Антоний имел еще и такой дар. Во время пребывания своего на горе в уединении, если иногда, предложив сам себе какой-либо вопрос, приходил в недоумение, то, по Божию промышлению, во время молитвы бывало ему о том откровение, и блаженный, по написанному, был научаем Богом (Ис. 54, 13, Ин. 6, 45)».

И в то же время он не стыдился учиться у других:

«Если когда приходил к нему какой диакон ради пользы своей, он предлагал ему слово на пользу, но совершение молитв предоставлял диакону, не стыдясь учиться и сам. Нередко предлагал вопросы и желал слушать пребывающих с ним; сознавался, что и сам получает пользу, если кто скажет что-либо полезное».

«Весьма чуден был он по вере и благочестив. Никогдане имел общения с отщепенцами мелитианами, зная давнее их лукавство и отступничество, не беседовал дружески с манихеями, или с другими еретиками, разве только для вразумления, чтобы обратились к благочестию. И сам так думал, и другим внушал, что дружба и беседа с еретиками – вред и погибель душе. Гнушался также и арианской ересью, и всякому давал заповедь не сближаться с арианами и не иметь их зловерия. Когда приходили к нему некоторые из ариан, то, испытав и изведав, что они иночествуют, прогонял с горы, говоря, что речи их хуже змеиного яда».

«Был же он весьма разумен и, что удивительно, не учась грамоте, отличался тонкостью и проницательностью ума. Однажды пришли к нему два языческих философа, думая, что могут искусить Антония. Был же он на внешней горе и, догадавшись по лицу шедших, какие это люди, вышел к ним и сказал через переводчика: «Почему столько беспокоитесь вы, философы, для человека несмысленного?» Когда же ответили они, что Антоний человек вовсе не несмысленный, а напротив того – весьма умный, тогда продолжал он: «Если шли вы к человеку несмысленному, то напрасен труд ваш. А если почитаете меня разумным, то будьте такими же, каков я, потому что хорошему должно подражать. Если бы и я пришел к вам, то вам стал бы подражать. Если же вы ко мне пришли, то будьте такими же, каков я, а я – христианин». Философы удалились в удивлении. Они видели, что и демоны боятся Антония».

Антоний Великий также всегда подчеркивал важность хранения православной веры:

"Посему храните себя паче чистыми от ереси и нечестия, соблюдайте предание отцов, предпочтительно же всему благочестную веру в Господа нашего Иисуса Христа, какой научились вы из Писания и о какой часто напоминал я вам». (Источник: Житие преп. Антония Великого).

Весьма вероятно, что подобное отношение к вероучению, богословию и образованию можно встретить и у некоторых учеников и последователей [14] прп. Антония, например, у такого выдающегося богослова, как прп. Макарий Великий (Египетский) [15]

***

В следующей части статьи мы постараемся выяснить, как относился к важности изучения и знания православной веры наш отечественный святой – преподобный Амвросий Оптинский, у которого, к слову, также встречается достаточно много наставлений о добродетели простоты.

---

[1] Домостроительство (Д) – богословский термин, указывающий на предвечный Божественный план, в соответствии с которым Бог творит мир, промышляет о нем и ведет его к конечной благой цели. Понятие «Домостроительства» является одним из выражений абсолютной мудрости и всесовершенной благости Божией. В церковной литературе термин «Д.» имеет широкую сферу применения и обладает в зависимости от контекста множеством смысловых оттенков. (www.pravenc.ru)

[2] Такие как: свт. Ириней Лионский †202 (Против ересей, кн. 3, гл. 4); свщнмч. Киприан Карфагенский †258 (Epist. 73–60 ad Iubajanum. С. 4, 5. Р. 781, 782. Ч. 1. С. 334–335.); свт. Александр Александрийский † 326 г. (Послание к Александру, епископу константинопольскому (о арианах)); преп. Ефрем Сирин †373 (Творения. Вопросы и ответы); свт. Кирилл Иерусалимский †386 (Поучения огласительные и тайноводческие. Поуч. 6-е); свт. Иоанн Златоуст †409 (Т. 1; Книга о девстве. п.6.); свт. Фотий Константинопольский †896 (Окружное послание Фотия, Патриарха Константинопольского, к Восточным Архиерейским Престолам); свт. Игнатий Брянчанинов †1867 (Сочинения. Т. 4. Аскетическая проповедь. Понятие о ереси и расколе. А также письма к мирянам)., свт. Феофан Затворник †1894 (Начертание христианского нравоучения. Часть вторая. Истинно христианская жизнь в действии..)

[3] Свт. Димитрий Ростовский. Жития святых. Житие преподобного отца нашего Павла Препростого. Также: Лавсаик или Повествование о жизни святых и блаженных отцов / прп. Палладий, еп. Еленопольский.; Руфин, пресвитер Аквилейский. «Жизнь пустынных отцов» О Павле препростом.

[4] Учение о двух видах простоты у прп. Иоанна Лествичника автор рассматривал во второй части публикации: О необходимости знать Православную веру. Часть 2. «Простые» люди. Прп. Иоанн Лествичник (valaam.ru) «Простота бывает природная, как бы сохраненная с детства, потому что малые дети обычно просты, доверчивы и незлобивы. «Простой» человек не замечает зла в других и вообще не мыслит зла, его природная простота «покрывает его от многоразличия и страстей». Природной простоты можно лишиться, «научившись лукавить у лукавых», как этому научились Адам и Ева у сатаны. Праводушным (простым) людям легко измениться в лукавых, а лукавым переродиться в простосердечных очень трудно. Совершенно прост и нелукав тот, кто находится «в естественной чистоте души, как она была сотворена, и который искренно обращается со всеми». Простота бывает и от многотрудного подвига, которая бывает «причиною «высочайшего смиренномудрия и кротости», когда она претворяется из лукавства, и эта простота гораздо похвальнее и ценнее простоты природной, которую, повторюсь, легко потерять, «научившись лукавить у лукавых».

[5] Палладий Еленопольский (ок. 363-ок. 430), епископ Аспунский, преподобный. Важнейшим трудом Палладия является написанный в 419-420 годах «Лавсаик», один из лучших источников о раннем монашестве. Ему также принадлежат ценное жизнеописание святителя Иоанна Златоуста – «Диалог Палладия, епископа Еленопольского, с Феодором, римским диаконом, повествующий о житии блаженного Иоанна, епископа Константинопольского, Златоуста», написанный около 408 года.

[6] Преподобный Антоний Великий (~251–~356). Сведения о нем содержатся гл. обр. в житии, написанном свт. Афанасием Великим предположительно в 357 г., в греч. версиях Apophtegmata Patrum, в копт. сборнике изречений А. В., в «Лавсаике» и «Истории монахов», в творении блж. Иеронима «О знаменитых мужах», у церковных историков Сократа и Созомена, а также в арабо-яковитском синаксаре.

[7] Организованное монашество (сокращ. М.) зародилось приблизительно во 2-й пол. III в. одновременно в нескольких регионах, христианизация которых шла более или менее успешно. Исторически необоснованным является мнение о том, что М. возникло в Египте и оттуда распространилось по территории Римской империи и за ее пределами; такая упрощенная картина распространения М. является результатом влияния поздней агиографической литературы. Наличие постоянных культурных и социальных связей между регионами неизбежно вело к взаимному влиянию местных монашеских традиций, которое проявилось и в богословском осмыслении феномена М., и в усвоении тех или иных организационных форм М.

В нач. IV в., вероятно под влиянием примера прп. Антония, появились первые монашеские поселения в Нижнем Египте, к юго-западу от Александрии: Нитрия, Келлии и Скит (в Нитрийской пустыне, совр. Вади-Хабиб, или Вади-эн-Натрун), которые обычно связываются с именами преподобных Аммона Нитрийского и Макария Египетского. Прп. Аммон поселился в Нитрийской пустыне ок. 330 г. и вскоре собрал вокруг себя множество учеников, что вынудило его основать еще одно монашеское поселение на юг от Нитрии - Келлии. Еще дальше на юг прп. Макарий Египетский основал Скит. Как традиция прп. Антония, так и традиция Нитрийской пустыни представляют полуотшельническую форму М., в которой заметен некоторый элемент общинности (Gould. 1993). Традиционно принято связывать зарождение монашества (М.) на Востоке с именем прп. Антония Великого († ок. 356), представляющего традицию т. н. анахоретского (отшельнического) жития. Младший современник прп. Антония, прп. Пахомий Великий († 346/7), обычно рассматривается как родоначальник общежительной формы М.

Знаменитые подвижники, представленные поздними источниками как начинатели новых форм аскетизма, являлись продолжателями более ранних традиций, существовавших в Египте в III в. и носивших в основном городской или полугородской характер.

Прп. Антоний начинал монашескую жизнь (ок. 285) не в пустыне, а недалеко от родного селения в Верхнем Египте, в развалинах небольшой крепости, по примеру др. подвижников того времени. Только через 20 лет он удалился в пустынное место на горе Писпир, где вокруг него собралась группа учеников. Позже Антоний перешел в еще более удаленную, «внутреннюю», пустыню на горе Колзим (в Восточной пустыне, в 30 км от Красного м.), где жил в совершенном одиночестве, посещая иногда учеников на Писпире. В пустыне он встретил прп. Павла Фивейского (+ 341) который начал вести отшельническую жизнь задолго до него. «Сами ученики Антония, Амафа (Матфей) и Макарий, из которых первый похоронил тело учителя, свидетельствовали, что некто Павел Фивейский положил начало пустынному житию, хотя и не дал ему имени, – с этим мнением согласны и мы».

В первых общежительных монастырях Египта социальный аспект жизни монахов был особенно заметен: они организовывали больницы, странноприимные дома, школы, создавая, т. о., структуры для социального служения, параллельные тем, что уже существовали в городах и возглавлялись епископами. Прим. автора: Возможно прп. Павел Препростой искал большего уединения, которому мог препятствовать этот самый «социальный аспект». (По материалам: МОНАШЕСТВО (pravenc.ru), со смысловой редакцией от автора статьи)

Некоторые источники свидетельствуют, что в Египте уже во II веке жили отшельники (см.: Казанский П.С. История православного монашества на Востоке. М., 2000. Т. 2. С. 8).

[8] Прп.Палладий пишет что прп.Павлу было 60 лет.

[9] Впрочем, во времена апостольской проповеди (I ­– начало II века) христиане, вероятно, могли достигать совершенства и бесстрастия весьма быстро, т.к. в этот период благодать Св. Духа действовала обильнее для проповеди Евангелия. Также была возможность непосредственно пообщаться с апостолами или их учениками, которые были преисполнены благодатью. Нравы людей были строже. Нравственный уровень в целом выше. Было много мучеников.

Об исключительном даре ведения Божественных тайн апостолам учат и святые отцы, что косвенно подтверждает нашу вышеприведенную мысль:

«Что же касается мудрости, то к ней потенциально расположены [все] люди постольку, поскольку способны делаться разумнее через восприятие наук (νοῦ καὶ ἐπιστήμης δεκτικοί). Исключение составляют те случаи, когда мудрость и учение дается по благодати, как было с апостолами, ибо таковые уже не являются несовершенными». (Св. прав. Николай Кавасила., hl. Brief 8: An den Ostiarius Synadenos // Enepekides P. Der Briefwechsel des Mystikers Nikolaos Kabasilas // Byzantinische Zeitschrift. 1953. Bd. 46. S. 36 (цитата взята с: Ἀλήθεια | Православное богословие))

«Дух благодати, осенивший апостолов, был дар, исключительно им одним даваемый. Это Дух собственно апостольский, Дух откровения тайн Божиих относительно домостроительства спасения нашего. После Апостолов дарование Его уже не повторялось. Церкви Божией дарован дух ведения и уразумения тайн, открытых Апостолами. Дар сей всякому христианину дается. Кто сохраняет в себе благодать крещения и миропомазания и, трудясь над собою, очищает себя от страстей, в том, на известной степени сердечной чистоты, открывается действо Духа с дарами Его, в числе коих и дар ведения истин Божиих, – открывается помазание, коим он весть вся, как учит апостол Иоанн. – Но весть вся – не всюду, – ибо то дело Божьего ума, – а вся в кругу истин веры, в домостроительстве спасения». (Свт. Феофан Затворник. Вразумление заблуждающемуся в вере (Письма к неизвестному Владыке).

[10] Признание подлинности 7 писем прп. Антония, сохранившихся полностью только на груз. языке (Rubenson. 1995), привело многих ученых к пересмотру устоявшихся представлений об интеллектуальной среде, в которой зародилось египетское монашество. Прп. Антоний, по мнению этих ученых, представлен в письмах как человек, знакомый со многими концепциями александрийской богословской школы и, в частности, Оригена. Не исключено, что знакомство прп. Антония с этой традицией произошло благодаря его контактам с Дидимом Слепцом (Pallad. Hist. Laus. (Bartelink). P. 28).

[11] Святитель Афанасий, патриарх Александрийский (конец III в. – 373 г.) – один из немногих святых, кому дано имя Великого, неутомимый борец с арианской ересью. Поставлен епископом в родном городе Александрии в 328 году. Автор многих апологетических и полемических с арианами сочинений. Подвергался жестоким гонениям от ариан, был неоднократно изгоняем ими из Александрии в ссылки, спасался от них у египетских пустынников. По свидетельству святителя Григория Богослова, «он имел в себе все добродетели; его жизнь и нравы – правило для епископов; его догматы – законы для Православия». Святитель Афанасий не раз посещал Антония Великого, который в свою очередь ходатайствовал за него перед Константином Великим. Память святителя Афанасия 18/31 января и 2/15 мая.

Написанное святителем Афанасием около 357 года «Житие преподобного Антония» явилось не только образцом для житийного жанра, но и стало учительной книгой для тысяч последователей «отца пустынников». Уже до 388 года «Житие» было переведено на латинский язык Евагрием Антиохийским.

[12] Видимо, это один из выдающихся западных богословов – прп. Иоанн Кассиан Римлянин (IV-V вв.), который сам себя называет Кассианом в своих «Собеседованиях (Писаниях)».

[13] Житие прп. Антония, описанное свт. Афанасием Великим в послании к инокам, пребывающим в чужих странах. Публикуется по: Святитель Афанасий Великий. Творения: В 4-х тт. / Пер. с греч. яз. выполнен в Московской духовной академии. М., 1994. Т. 3. С. 178–250. (Репринт издания 1902–1903 гг.)

[14] Как свидетельствует византийский церковный историк Созомен (V в.), у Антония Великого было очень много знаменитых учеников, из которых одни жили в Египте и Ливии, а другие в Палестине, Сирии и Аравии.

[15] Прп. Макарий (Египетский), (ок. 300 - ок. 390), основатель Скита.