

Замечание: Если кого-то вдруг смутит обличительный тон публикации, прошу учесть, что он направлен не только на неких сторонних людей и богословов, но прежде всего на не простоту и зараженное лукавством сердце самого автора статьи.
Проблема с «простыми» людьми состоит в том, что по-настоящему простых людей в наше время становится все меньше и меньше. Нехристианское воспитание, cоветское атеистическое или современное либеральное образование, пагубное влияние СМИ и литературы, тяжелые смертные грехи, совершаемые с самых юных лет, потребительский культ удовлетворения и взращивания страстей, всеохватывающее лукавство и лицемерие, выдаваемые за житейскую мудрость, — все сие и подобное просто не дают современному человеку, попавшему под такое тлетворное влияние, остаться по-настоящему простым и открытым для божественной благодати. Нехристианский, бездуховный образ жизни постоянно изменяет душу человека в худшую сторону, не дает ей нравственно возрастать и делает из человека очень и очень сложное существо, раздираемое бесчисленными страстями, духовными болезнями и внутренними противоречиями. Постоянное близкое общение с лукавыми людьми и жизнь по законам мира и греха очень быстро меняют сознание человека, и вскоре он становиться неспособным мыслить, говорить и действовать просто. Обладатель больного сознания куда больше становиться склонным к лукавству и лицемерию.
Современный «простой» человек, будь он молод или стар, образован или невежественен, умен или очень глуп, придерживается он общепринятых нравственных устоев своего общества или считает их бесполезной формальностью, — наш «простой» человек слишком не похож на простого деревенского крестьянина или городского рабочего, живших несколько десятков или сотен лет тому назад.
Где сейчас живут эти простые люди с простым восприятием Божьего мира, которые простыми глазами смотрят на ближних, на радости и скорби, посылаемые Божиим Промыслом, с сердечной простотой и несомненной верой принимающие истины, содержащиеся в Священном Писании и святоотеческих творениях, не засоряющие свой ум бесконечным потоком душевредной или нейтрально пустой развлекательной информацией? Где эти люди, которые искренно, по-детски веруют в Бога, стремятся жить по совести, так же, как старались жить их отцы и деды? Такие люди есть и сейчас, но их, по моему убеждению, очень мало.
В дореволюционной России деревенские крестьяне и городские мещане с детства знали Господни заповеди и изучали Закон Божий. При этом они в прямом смысле слова «в поте лица ели хлеб свой» (Быт. 3:17). Люди считали своей прямой обязанностью приходить в Церковь Божию (в советское время часто ехали или шли в соседнее село, километров эдак за 10-20), где они слушали проповедь такого же, как и они, не сильно образованного, но умудренного опытом и бесчисленными скорбями священника. Нет, наши «простые» люди не будут теми простыми людьми, которые, слушая в церкви Священное Писание, воспринимают Слово Божие как абсолютную и непреложную истину и руководство для повседневной жизни. Мало кто живет сейчас в нищете и непрестанном, пусть и невольном, аскетическом подвиге – в трудах по огромному хозяйству и воспитанию детей из пяти-десяти ртов. Мало кто нынче регулярно тревожит Николу Угодника и Казанскую Божью Матерь, чтобы уродили им побольше хлебушку в этом году, чтобы в семье никто не помер с голоду.
Наши «простые» люди нередко говорят, что у них совершенно не бывает времени и сил и вообще нет интеллектуальных способностей, чтобы почитать и понять, например, катехизис святителя Филарета, труды святителей Феофана Затворника или кого-то из древних или более современных отцов Церкви. Нашим «простецам» многое кажется там неясным, чересчур устаревшим или радикально строгим, а значит, скорее всего, ошибочным, чему при желании они легко найдут немало подтверждений в других, более ясных и понятных, современных церковных источниках.
Но, как бы то ни было, «к счастью», наши продвинутые богословы из Парижа, Бостона и других благословенных мест необъятной Европы, Америки и России, «очевидно» имеющие просвещение свыше, все-таки смогли освободить нас от всех этих бед, сделав блестящий тактический ход, а именно, объявив «неопатристический синтез», провозгласив непримиримую борьбу с мертвящим юридизмом в догматике, и, что самое главное, вернувшись «Назад к отцам!». Эмигранты-богословы всерьез полагали, что они верно переосмыслили и раскрыли всему миру православное святоотеческое вероучение, о котором, по-видимому, не подозревали даже сами эти святые отцы… Остается только довериться высокому полету их богословской мысли и глубинному духовному пониманию того, о чем же на самом деле писали отцы и учители Церкви, чему учит нас Слово Божие, и что было сокрыто от бездуховной синодальщины, а вместе с ней и всей заблуждающейся Церкви с её святителями и преподобными, Церкви, которая, по слову Писания, есть «столп и утверждение истины» (1 Тим. 3:15), которую «врата адовы (ереси и заблуждения)» вообще-то никогда одолеть не должны (Ср. Мф. 16:13).
Например, уважаемый всем приходом пастырь с академическим образованием может сказать своим чадам что-то на подобии: «Не нужно смущаться тем, что говорят обо всех этих замечательных богословах и мыслителях ревнующие не по разуму радикалы, не имеющие подлинной духовности, любви и рассуждения. Их можно и даже очень полезно читать, т.к. мы живем в современном мире, богословская мысль развивается, устремляется к новым интеллектуальным и духовным горизонтам, и поэтому для нас особенно ценны близкие к нам по времени богословы и проповедники. Эти учителя православия только по какому-то недоразумению и противлению фанатично настроенных традиционалистов все еще не прославлены в лике святых и учителей Церкви. Они несли всему миру свет истины и незамутненную юридизмом и формализмом православную веру, которая практически угасла во времена схоластики».
Сам этот пастырь, вполне может быть высоконравственным человеком и ревностным христианином, но при этом искренне заблуждаться, доверившись своим наставникам и не взяв на себя труд подвергнуть рецензии полученные богословские знания, и поэтому учить паству искаженному варианту православия.
Конечно, несмотря на серьезные вероучительные заблуждения многочисленных авторов, которые имелись в виду автором статьи, у них присутствует много вполне православных положений. Однако нужно помнить, что даже ложка яда в бочке с водой может стать для человека смертельной. Христианину, плохо знающему настоящую православную веру, заблуждения современных богословов могут принести огромный вред. А если при этом наши «простые» люди, глубоко восприняв идеи заблуждающихся или еретичествующих богословов, еще начнут отвергать учение святых Соборов и святых отцов, то и вовсе могут духовно погибнуть. Ведь и сами древние ересиархи говорили по большей части все православно, и осуждала их Церковь вовсе не за православные мысли, а за догматические заблуждения (ереси), которые могли присутствовать в их учениях в пропорции 1 к 99%.
Но оставим наши несколько отвлеченные рассуждения и лучше попробуем выяснить, в чем же заключается добродетель простоты в православном святоотеческом понимании.
«Простота есть утвердившийся навык души, которая сделалась чуждою всякого различия и неспособною к лукавству[1]».
«Бог совершенно прост, потому что совершенно духовен, совершенно благ. И твоя душа пусть не двоится на добро и зло».
«Первое свойство детского возраста есть безразличная простота; и доколе Адам имел ее, дотоле не видел наготы души своей, и ничего постыдного в наготе плоти своей. Похвальна и блаженна и та простота, которая бывает в некоторых от природы, но не так, как претворенная из лукавства чрез многие поты и труды; ибо первая покрывает нас от многоразличия и страстей, а вторая бывает причиною высочайшего смиренномудрия и кротости; почему и награда первой не велика, а последней преславна».
«Все, хотящие привлечь к себе Господа, приступим к Нему, как ученики к Учителю, с простотою, без притворства, без двоедушия и лукавства, без пытливости. Он, будучи прост и незлобен, хочет, чтобы и души, приходящие к Нему, были просты и незлобивы; ибо кто не имеет простоты, тот не может когда-либо увидеть смирение».
«Если разум надмевает многих, то напротив невежество и неученость некоторым образом умеренно смиряют. Блаженный Павел, прозванный Препростым, показал нам собою явственный пример, правило и образец блаженной простоты; ибо никто нигде не видал и не слыхал, да и не может никогда увидеть такого преуспеяния в столь краткое время».
«Борись, и старайся посмеваться своей мудрости. Делая так, обрящешь спасение и правость о Христе Иисусе, Господе нашем».
Добродетелям «простоты» и «правоты» (или правды) прп. Иоанн противопоставляет лукавство и лицемерие:
«Лукавство есть искусство, или, лучше сказать, безобразие бесовское, которое потеряло истину и думает утаить это от многих. Лицемерие есть противоположное тела с душой устроение, переплетенное всякими вымыслами».
«Правота есть незрительная мысль[2], искренний нрав, непритворное и неподготовленное слово».
«Нелукавый есть тот, кто находится в естественной чистоте души, как она была сотворена, и который искренно обращается со всеми».
«Кроткая душа – престол простоты, а гневливый ум есть делатель лукавства».
«Тихая душа вместит слова премудрости; ибо сказано: «Господь наставит кроткия на суд» (Пс. 24:9), паче же на рассуждение».
«Души кротких исполнятся разума; а гневливый ум сожитель тьмы и неразумия».
«Лукавый есть лживый провидец, который думает, что он из слов может разуметь мысль других, и по внешним поступкам – сердечное расположение».
«Нелукавый есть тот, кто находится в естественной чистоте души, как она была сотворена, и который искренно обращается со всеми».
«Видал я таких людей, которые прежде были праводушны, а потом у лукавых научились лукавить. Я удивился, как могли они так скоро потерять свое природное свойство и преимущество. Но сколь удобно праводушным людям измениться в лукавых, столь трудно лукавым переродиться в простосердечных».
«Кто на сей степени[3] одержал победу, – да дерзает: ибо он, сделавшись подражателем Христу, обрел спасение».
Из других «слов-глав» Лествицы:
22:44. «Простые же сердцем не очень подвержены отравлению сим ядом; ибо тщеславие есть погубление простоты и притворное жительство».
26:66. «Знаю еще и пятое бесстрастие, которое бывает в душе от многой простоты и похвального незлобия. По справедливости посылается таковым «помощь от Бога, спасающаго правыя сердцем» (Пс. 7:11), и неприметно для них самих избавляющего от страстей, как и младенцы, когда с них снимут одежду, почти не примечают наготы своей».
***
Итак, из поучений святого игумена Синайской горы можно заключить, что:
Простота – это цельное, утвердившееся устроение души, чуждое гордости, лукавства, лицемерия, гнева и прочих страстей.
Человек, стяжавший простоту, не раздирается страстями и противоречиями, не вступает в конфликт с совестью в выборе между добром и злом, волей Божией и волей падшего естества – самостью. Он открыт для восприятия Божественной правды и носит эту правость в своем сердце. Такой простотой обладали первозданные Адам и Ева до тех пор, пока не пали по причине гордости, преслушав заповедь Божию и не возжелав «быть как боги», но без Бога. Их простота была еще не совершенной, а как бы начальной – естественной. Праотцы поддались лукавому и лицемерному соблазну падшего змия – Денницы, и вскоре сами потеряли свою природную простоту и сделались лукавы и лицемерны, подобно их новому советчику, что видно из их самооправданий, страха, стыда и перекладывания вины на другого, в то время как Бог всячески призывал их к покаянию, чтобы предотвратить катастрофу грехопадения для всего человечества (ср. Быт. 3).
Простота бывает природная, как бы сохраненная с детства, потому что малые дети обычно просты, доверчивы и незлобивы. «Простой» человек не замечает зла в других и вообще не мыслит зла, его природная простота «покрывает его от многоразличия[4] и страстей». Природной простоты можно лишиться, «научившись лукавить у лукавых», как этому научились Адам и Ева у сатаны. Праводушным (простым) людям легко измениться в лукавых, а лукавым переродиться в простосердечных очень трудно. Совершенно прост и нелукав тот, кто находится «в естественной чистоте души, как она была сотворена, и который искренно обращается со всеми».
Простота бывает и от многотрудного подвига, которая бывает «причиною «высочайшего смиренномудрия и кротости», когда она претворяется из лукавства, и эта простота гораздо похвальнее и ценнее простоты природной, которую, повторюсь, легко потерять, «научившись лукавить у лукавых».
Простота стяжавается постепенно, когда человек борется со всевозможными проявлениями падшего человека: лукавством, двоедушием, высокоумием, тщеславием и вообще любыми проявлениями гордости. Бог – прост, это одно из свойств Божественной природы, поэтому и мы должны стремиться в возможной для нас мере уподобиться Творцу в сердечной простоте и правоте, чтобы простота стала нашим естественным состоянием. Кто не стяжает простоту, тот никогда не достигнет смирения и прочих добродетелей. Простоте совершенно чуждо всякое тщеславие и притворство, а также гневливость. Стяжавшие трудами простоту неприметно для себя достигают и бесстрастия. Простота также неразрывна с кротостью и правостию. Кроткая и простая душа усвояет себе по благодати Божией просвещение разума (ведение), премудрость и дар рассуждения в противность неразумию и тьме неведения, приличествующих лукавству и горделивой гневливости.
Правота (правость сердца, праводушие, справедливость) – устроение преуспевших и бесстрастных, стяжавших трудами и потами простоту и смирение. Оно чуждо всякого лукавства, имеет ум, очищенный от посторонних греховных помыслов, искренний нрав и простое непритворное слово.
Разум (т.е. интеллектуальные познания), напроч лишенный добродетелей простоты и смирения, надмевает, а неученость умеренно смиряет. Мнящие себя мудрыми и рассудительными, кичащиеся своими мирскими познаниями и образованностью, совершенно удалились от простоты.
***
Описание добродетели простоты у прп. Иоанна, можно считать образцовым, и, уже исходя из него, следует сравнивать то, что пишут о простоте другие святые и духовные писатели, чем автор статьи, если Бог даст, и займется в следующих частях публикации. Об образцовой простоте неученого и некнижного прп. Павла Препростого и других святых подвижников простецов планирую написать также в следующей части.
[1] Славянский перевод: «неподвижною к зломыслию»
[2] Вероятно, имеется в виду состояние, когда ум подвижника становится чистым от помыслов. Исихасты по благодати Божией достигают такой меры безстрастия, что их больше не тревожат греховные помыслы, и вообще никакие случайные помыслы, происходящие от естества, страстей или бесов, но бывают только благие, посылаемые от Бога. Это состояние весьма преуспевших подвижников или совершенных.
[3] Лествица святого Иоанна условно разбита по иерархичности ступеней восхождения к совершенству. Условно потому, что в действительности все добродетели и страсти взаимосвязаны между собой, и поэтому едва ли возможно преуспевать в борьбе с определенными страстями или преуспевать в одних каких-то добродетелях, и при этом совершенно не радеть о других. На каждой из ступеней святой научает читающего, что споспешествует или мешает стяжанию той или иной добродетели или как бороться с главенствующими страстями. Добродетель простоты он воздвиг очень высоко на пути восхождения к святости и бесстрастию – на 24 ступень.
[4]
Многоразличие, возможно, следует понимать,
как пытливость, недоверчивость, подозрительность.
Спешим сообщить, что в преддверии Троицкой родительской субботы для Вашего удобства мы создали телеграм-бот, с помощью которого Вы можете подавать записки о здравии и упокоении в нашу церковную лавку, а также сделать пожертвование.
1559