Об искреннем прощении обид и неосуждении ближних

Аще бо отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш Небесный; аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешений ваших.

Трудно представить себе, какое великое благо обещает нам Господь в словах Своих: "отпустит и вам Отец ваш Небесный". Этим благом является ничто иное, как блаженство Небесного Царства Христова, которое невозможно выразить словами; это блаженство мы будем испытывать по разлучении нашей души от тела после христианской кончины.

Что отпущение Богом наших грехов есть наше истинное блаженство, об этом еще свидетельствовал божественный Псалмопевец, говоря:

Блажени, ихже оставишася беззакония, и ихже прикрышася греси. Блажен муж, емуже не вменит Господь греха (Пс. 31:1-2).

Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе. Но в законе Господни воля его, и в законе Его поучится день и нощь (Пс.1:1-2).

Блажени непорочнии в путь, ходящии в законе Господни (Пс. 118:1).

Впрочем, эта истина выражается и в словах Господа в Его Нагорной проповеди, где называются блаженными и удостоенными Небесного Царствия те, которые исполняют Божественные заповеди Христовы. За исполнение сих заповедей Господь обещает даже здесь предвкушение блаженства Своего Царствия, ибо Ему угодно было сказать: Аще заповеди Моя соблюдете, … радость Моя в вас будет, и радость ваша исполнится (будет совершенна) (Ин. 15:10-11).

Но вот на что мы должны, возлюбленные во Христе чада мои, обратить свое внимание.

Бывают случаи, когда мы не прощаем, по крайней мере, от всего сердца своих ближних за содеянное нам ими зло. А иногда мы бываем подобны тому диакону Киево-Печерской Лавры Евагрию, который не простил умирающего пресвитера той же Лавры Тита, не смотря на то, что последний умолял его о прощении. За такую жестокость Господь через Ангела Своего тут же поразил Евагрия смерть.

Дарование нам величайшего блага — отпущения грехов, Господь обещает только при условии, если и мы будем отпускать грехи своим ближним, т.е. будем прощать все обиды, все оскорбления, которые они нам делают. Бывают случаи, когда мы не прощаем, по крайней мере, от всего сердца своих ближних за содеянное нам ими зло. А иногда мы бываем подобны тому диакону Киево-Печерской Лавры Евагрию, который не простил умирающего пресвитера той же Лавры Тита, не смотря на то, что последний умолял его о прощении. За такую жестокость Господь через Ангела Своего тут же поразил Евагрия смертью.

О, если бы наша жестокость наказывалась только смертью! Ужас этой Божественной кары заключается в том, что будет после смерти, а именно — в тех адских муках, которые будут вечным уделом жестоких людей. Эту горькую истину открыл нам Господь в Своей притче о милосердном царе и безжалостном заимодавце (Мф. 18:23-35). И если мы не можем представить себе, как велико будет блаженство Небесного Царства Христова, то невозможно представить себе и всей страшной силы, всего ужаса будущих адских мучений, к чему приведет нас наша жестокость и основанное на ней неотпущение Богом наших грехов.

В этом неотпущении Богом наших грехов надо искать главную причину и всех бедствий во временной нашей жизни, и в частности, всех наших болезней, о чем свидетельствует св. Евангелие. Нередко Господь прежде, чем даровать исцеление, говорил: Чадо, отпущаются тебе грехи твоя, после чего уже следовало чудо исцеления. Ясно, что пока грехи не были отпущены Богом, действие болезни продолжалось в человеке. Но как только уничтожалась ее причина, исчезала и болезнь.

Поэтому, больше всего на свете будем, возлюбленные, бояться неотпущения Богом наших грехов. Здесь причина всех наших бедствий, и вечных, и временных.

Впрочем, Господь не отпускает нам наших грехов не только тогда, когда мы не прощаем грехов нашим ближним — их оскорблений и обид в отношении к нам, — но и тогда, когда мы не прощаем наших ближних в их грехах, неимеющих никакого до нас касательства, т.е. тогда, когда мы их осуждаем.

Трудно сказать, когда мы больше являем жестокости: тогда ли, когда наши ближние испрашивают у нас прощения, а мы их не прощаем, или же тогда, когда мы осуждаем наших ближних, и тем самым, в сущности, не прощаем их грехов и недостатков, даже подрываем их нравственный авторитет и возбуждаем к ним со стороны других неприязненные чувства злобы и вражды. Несомненно, что и в том, и в другом случае мы подпадаем под страшную карательную силу слов Христа: Аще ли не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш отпустит вам согрешений ваших (Мф. 6:15). И если мы не раскаемся в своем грехе осуждения, т.е. не перестанем осуждать своих ближних, то будем безысходно и беспросветно страдать от всевозможных несчастий и всегда находиться под действием карающей десницы Божией — и здесь, и в будущей жизни.

О, как бы следовало нам всегда иметь перед собою спасительные примеры из жизни святых людей! Они тщательно берегли себя от осуждения. В одну из моих поездок к великому пастырю Русской Церкви о. Иоанну Кронштадтскому я беседовал с добрым старичком о. диаконом Андреевского собора. Он говорил мне, что о. Иоанн больше всего не любил осуждения людей. Когда при нем начинали это делать, то он старался пресечь разговор. Когда же это ему не удавалось, то он говорил собеседнику: «Не будем осуждать других, мы сами имеем недостатки. Будем помышлять о своих собственных грехах». Однажды о. Иоанна, когда он был еще в молодых годах, вызвали в качестве свидетеля в суд. Обвинялось в уголовных преступлениях одно лицо, известное всему городу Кронштадту. О. Иоанн говорил о нем одно только хорошее. На вопрос судей, неужели он только один из всех жителей города не знает, какие обвинения предъявляются подсудимому, великий пастырь ответил, что плохого о подсудимом ничего не знает и, кроме того, свидетельствует так по священству. С тем он вышел из залы суда. Некоторые из сослуживцев о. Иоанна его обворовывали, злословили и причиняли ему много зла. Но он молчал, никогда никому на это не жаловался, не осуждал и все терпел.

Вы знаете, мои возлюбленные о Христе чада, кто такой был преп. Павел Препростый. Он был истинным учеником и послушником св. Антония Великого. Препростым его наименовала Святая Церковь потому, что он, как незлобивое дитя, как невинный младенец, никогда никого не осуждал. Он даже не осудил своей жены, которая изменила ему в супружеской верности, после чего он пришел к Антонию Великому и сделался соучастником всех его великих молитвенных подвигов. Несомненно за это, но главным образом за неосуждение — сие дивное смирение, он получил великую чудотворную благодать, страшную для бесов, какую имел сам святой Антоний Великий.

При жизни преп. Серафима Саровского, рядом с его келией, жил монах Павел, который нередко исполнял обязанности келейника великого подвижника. О нем преподобный так отзывался: «Монах Павел не имеет за собою никаких подвигов, но за свою простоту, так как он никогда никого не осуждает, наследует блаженства Небесного Царствия».

Будем, возлюбленные, всегда памятовать всем нам известную повесть Древнего Патерика, как умирал один нерадивый инок. Он тяготился богослужениями. Очень небрежно исполнял свое послушание. Был невоздержан в пище. Любил много спать и отличался многими другими недостатками. В таком нерадении застала его смертельная болезнь, и приблизился его смертный час. Игумен вместе с другими из братии пришли проститься с умирающим иноком. Последний лежал на смертном одре с закрытыми очами, из коих струились слезы. Пришедшие иноки ему соболезновали, а некоторые из них открыто говорили: «Погибла душа нерадивого монаха». Но вдруг умиравший открыл глаза и стал улыбаться. Игумен подошел к нему и сказал: «Вследствие твоей нерадивой жизни тебе перед смертью надо плакать, а не смеяться». «Да, отче, — ответил монах, — я и плакал, но сейчас мне предстал Ангел с хартией, которая вся была исписана моими грехами. Указывая на эту хартию, Ангел Господень сказал: «Вот как бесчисленны твои грехи, но так как ты никогда в сей жизни никого не осудил, то смотри, что сделало милосердие Божие», и при этих словах хартия стала совершенно чистою. После этого инок с радостью предал душу свою Богу.

Будем, мои возлюбленные о Христе чада, в этом неосуждении, в этой истинной любви к ближним подражать святым людям. Будем стараться не замечать и совсем не знать согрешений наших ближних, а иметь перед собою и всегда сознавать только свои собственные грехи. Пусть одною из самых любимых и постоянных наших молитв будет молитва: Господи, даруй ми зрети моя прегрешения (из молитвы св. Ефрема Сирина). Дадим обет нашему Господу простить от всего сердца все обиды, причиненные нам со стороны наших ближних, и никогда никого из них не осуждать. И мы сразу почувствуем в своем сердце мир Христов и радость Его. Мы будем милы Ему, как самые любимые и драгоценные для Него дети. За эту любовь нашу к ближним Господь изольет на нас всю Свою любовь, все Свои неизреченные милости.

Но когда нам дать сей обет, как не сегодня, в день Прощеного воскресенья, когда Святая Церковь по преимуществу склоняет нас ко взаимному примирению словами Христа нынешнего Евангельского чтения за Литургией и установленным ею обычаем испрашивать друг у друга прощения. Во исполнение этих Божественных слов и, следуя этому обычаю, решительно и навсегда станем на путь сей христианской любви. И прежде всех вас, это должен сделать я, как ваш архипастырь. Поэтому, покорно прошу вас, мои милые о Христе дети, простить меня, согрешившего против вас мыслию или чувством, словом или делом, волею или неволею. Со своей стороны прощаю вас во всех грехах, содеянных против меня, в знак чего я сейчас прочитаю над вами разрешительную молитву.

Призываю на вас, мои возлюбленные о Христе чада, великую благодать Божественного Духа, чтобы иметь вам Его всесильную помощь отпустить все грехи друг другу, чтобы и Господь отпустил все ваши согрешения, избавил вас от бед и скорбей и всегда изливал на вас Свою любовь и в сей, и в будущей жизни. Аминь.

СЛОВО в Прощеное воскресенье.

Произнесено в русской церкви св. Николая г. Софии 1/14 марта 1948 г.

Святитель Серафим (Соболев)