Когда уходят близкие. Трудник Николай Белавинский в память об отце

14 мая раздался телефонный звонок, муж моей сестры сообщил: «Коля, ушел из жизни твой отец». В это время я работал над статьёй, приуроченной ко дню памяти жен-мироносиц. Рядом со мной находилась монастырская братия, которая поддержала словом в трудную минуту. В тот день, я на себе ощутил смысл слов прп. Ефрема Сирина: «Что холодная вода жаждущему в жару, то слово утешения брату в скорби». На следующий день мой путь лежал в Санкт-Петербург.

Сегодня 40-ой день со дня смерти моего отца. В память о нём я решил написать статью.

---

Наша жизнь — это череда сменяющихся событий: больших и малых, важных и не особо заметных, радостных и скорбных, — это череда светлых надежд и великих разочарований, удачных взлётов и страшных падений, приятных обретений и горестных утрат.

По прошествии определенного времени, когда внутреннее состояние меняется, начинаешь анализировать те действия и слова, которые привели тебя к сегодняшнему настоящему. Не всегда полученные результаты таких исканий одобряет совесть. Часто понимаешь, что пять или десять лет назад, ты мог бы поступить совсем по-другому, и тогда иначе могла бы развиваться череда событий, жизнь потекла бы по иному сценарию, и сейчас она могла бы быть намного лучше. Кому-то, например, можно было бы не причинять той большой боли, которая явилась следствием сказанных тобою вспыльчивых слов. Но, к сожалению, серьезно об этом задумываешься только тогда, когда уже практически ничего невозможно изменить.

Еще при этом часто начинаешь себя оправдывать, утверждаясь в мысли, что это был закономерный ответный поступок, и твоя вспыльчивая речь — всего лишь защитная реакция на неправильные, несправедливые слова, произнесенные «оппонентом». Но когда этот человек уходит из жизни, понимаешь, что все твои выводы – всего лишь самооправдание для успокоения волнительной совести. Недосказанность, недоделанность, гордыня, которая мешала мне набрать телефонный номер – всё это останется со мной на всю оставшуюся жизнь… И человека мне уже никак не вернуть…

Мысли, пока они не вышли во внешний мир, не могут никому причинить боль, но как только они выплескиваются наружу в виде слов и поступков, то мы начинаем пожинать плоды, при этом зачастую даже не осознавая, что причиной конфликта стали мы сами.

Если слова и поступки были правильными, то человек внутренне развивается дальше, у него улучшаются отношения с ближними, он всегда находит необходимые слова для конкретной ситуации (это как садик, школа, институт, разница только в том, что, в этих социальных институтах на человеке лежит разная степень ответственности). А если мысли и поступки были негативными, то его внутреннее состояние подвержено саморазрушению, в том числе и в отношениях с ближними.

Всегда, когда уходит родной человек, вспоминают и говорят о нём только хорошее, хотя в жизни у каждого бывает всякое, и доброе, и плохое. Одно из самых светлых моих воспоминаний об отце — это наша поездка на Валаам в 2001 году. Шла обычная рабочая неделя, в конце которой он спросил у меня: «Коля, хочешь съездить на Валаам?» Я тогда даже и не слышал о Валаамском монастыре, но поехать согласился сразу. Скорее всего это было связано с тем, что, когда мне было 15 лет, я в первый раз с моим крестным, его семьёй и моим отцом пошел в поход на байдарках по Карелии.

Как правило эти походы длились две-три недели. В каждой байдарке был свой капитан, который сидел сзади, там, где находился руль. В нашей байдарке, капитаном был мой отец, да и палатка у нас тоже была одна на двоих.

В Карелию невозможно не влюбиться: системы рек и озёр, пороги, шхеры, закаты над Ладогой, острова, порой нетронутые рукой человека, добрые и приветливые карелы, которые угощали нас молоком и теплым хлебом, когда мы ставили палаточный лагерь близ какой-либо деревни, — все это врастало в меня с самой юности. С моей стороны никаких расспросов о Валааме не было, мне достаточно было знать, что это Карелия.

Наступил день отъезда. Тогда, в Санкт-Петербурге, теплоходы до Валаама отходили от речного вокзала, который находился на проспекте Обуховской обороны, на набережной Невы, чуть выше Володарского моста.

Наш теплоход стоял третий от пристани, и чтобы на него попасть, нам нужно было пройти насквозь через два других, пришвартованных к берегу. Теплоход, на котором мы должны были отправиться в наше водное путешествие был трехпалубный и носил имя Александра Степановича Попова — всем известного изобретателя радио. Название теплохода мне отчетливо запомнилось, так как отец постоянно говорил по этому поводу: «Вот так совпадение!». А совпадение состояло в том, что он закончил радиотехнический факультет Ленинградского инженерного морского училища имени адмирала С.О. Макарова, а после его окончания работал по специальности на судах Балтийского морского пароходства. Имя Александра Степановича Попова, отец в своей жизни вспоминал часто.

В наше водное путешествие кроме Валаама, входило посещение Кижей, и Александро-Свирского монастыря.

О какой-то вере в Бога мы с отцом тогда особо не задумывались. Но та поездка состоялась, а значит для чего-то она была нужна. Уже по прошествии нескольких лет стало понятно, что это было начало моего воцерковления, которое продолжается и сейчас.

Возможно посещение Валаама состоялось бы позже и без отца. Но также возможно, что мне так и не довелось бы посетить этот монастырь. Так вышло, что именно отец показал мне этот святой остров, который и сейчас в моей жизни занимает важное место. Так прошлое переросло в настоящее, и наверняка, продолжит отражаться в будущем.

О той поездке, о первом знакомстве с монастырем, пускай и не совсем с правильным восприятием, пониманием того где ты оказался, я вспоминаю всегда, когда ступаю на Святую землю Валаама. У любого дела, есть своя отправная точка, всегда есть начало. И это начало для меня положил мой отец.

P.S. Отец очень любил заниматься фотографией, старался покупать фототехнику, следуя за новыми тенденциями в этой индустрии. Когда я родился, в нашей семье уже было фотоаппарат «Зенит». Отец обучал меня этому занятию со школьной скамьи. Очень часто мы делали фотографии закрываясь в ванной, это был целый процесс, поскольку они делались на пленке. Так происходило во многих советских семьях – увлечения старших передавалось их детям, посредством вовлечения в какой-либо процесс. Мое отношение к фотоискусству тоже заложил отец. И вот его не стало, оборвалась ниточка живого общения с родным человеком, пускай и не такого общения, какое должно быть в идеале.

Время нашей жизни летит очень быстро, и сегодня уже 40 дней, как не стало отца. По Преданию нашей Церкви, на сороковой день решается участь души в зависимости от ее дел и внутреннего состояния. Для православного человека смерть — это переход в вечную жизнь, умирает только физическое тело, а помилованная душа наслаждается богообщением и находится в предвкушении блаженной вечности, которая настанет после всеобщего воскресения и Страшного суда.

В христианской традиции большое значение имеют третий, девятый и сороковой дни. Словно рубежи, эти дни отделяют вечную жизнь от земной. Здесь на земле мы можем оказать ушедшему помощь своей молитвой и милостыней.

Как сын, и ваш брат во Христе, прошу вашей молитвенной помощи о рабе Божием Алексие.