О, дивный остров Валаам! Из книги Анны Александровой

Глава V. О, дивный остров Валаам!

О, дивный остров Валаам!

Рука Божественной судьбы

Воздвигла здесь обитель рая,

Обитель высшей чистоты,

Обитель чудную, святую,

Жилище избранных людей,

Обитель, сердцу дорогую,

Обитель мира от страстей.

Богоизбранная обитель!

Пречудный остров Валаам!

Тебя дерзнул воспеть твой житель,

Прими его ничтожный дар!

Какое место ты избрала!

Какой воздвигнула алтарь,

И как прилежно воспевала

В нем Бога истинного тварь.

Хвала тебе, обитель славы!

Ты блещешь в юной чистоте,

Храня все строгие уставы

В своем монашеском житье.

Из гимна Валаамской обители

I

И вот, спустя столько времени и многочисленных событий, с Божией помощью я очутилась на Валааме! Двадцать восьмое июня две тысячи шестнадцатого года. Священный остров в Ладожском озере. Дорога была интересной и непростой: из Москвы на двухэтажном поезде до Санкт-Петербурга, потом две станции на метро до Финляндского вокзала, потом три часа на электричке до Приозерска, потом на такси до причала, двухчасовое ожидание посадки, далее четыре часа на монастырском теплоходе «Святитель Николай»...

Все чемоданы, сумки, рюкзаки паломников собрали и закрыли в трюме, так как начал накрапывать северный мелкий дождь. То и дело в надозёрном белёсом тумане показывались одиноко стоящие лодочки с также одиноко сидящими в них рыбаками с покрытыми капюшонами головами и мерно покачивающимися на волнах, создаваемых нашим небольшим, оттого ещё более уютным в столь гармоничной атмосфере, теплоходиком...

И вот мы видим смиренно-гордо возвышающийся над Ладогой Никольский скит. Ещё немного, и мы заходим в узкие врата из габбро-диабаза, ведущие в монастырскую бухту, где нас уже встречают доверенные из братии монастыря.

Нашу небольшую группу разместили в старинном красного кирпича рабочем доме при монастыре в трёх кельях, на несколько человек каждая. В нашей келье пятеро сестёр (я с подружкой, с которой мы самым необыкновенным образом оказались в аспирантуре одногруппницами, приятная молодая женщина Катя из Нижнего Новгорода, Яна из Санкт-Петербурга и прихожанка московского Сретенского монастыря). Разместились с комфортом и как-то сразу по-домашнему освоились.

Сходили на ужин. Очень много людей в общей для работников трапезной: сначала стоишь в очереди (здесь и трудники, и волонтёры, как мы, но больше всего строителей – мужчин, часто с тяжёлым взглядом, серыми лицами, характерными татуировками на ладонях), потом раздатчицы спрашивают, постное или непостное вам положить (ведь сейчас идёт Петров пост, начавшийся как раз в день нашего прибытия на остров – двадцать восьмого июня), далее получаешь металлическую миску, относишь её на свободное место и возвращаешься к столу, где можно положить себе салат и налить напиток.

Еда нам показалась достаточно сытной и питательной, порции немаленькие. Однако в скором времени мы поняли, что еда не очень разнообразна: как правило, и супы, и второе были практически одинаковыми все дни нашего пребывания, компот из сухофруктов, а утром зелёный чай с жасмином и плавающими в огромной алюминиевой кастрюле кусочками лимона. Помолившись перед едой, мы садимся за огромные длинные деревянные столы на такие же большие скамьи, быстро-быстро едим и, снова помолившись, выходим из трапезной на монастырскую брусчатку.

Всё кажется вокруг волшебным и неправдоподобным: казалось бы, ещё вчера дома, в Москве, со всеми «благами цивилизации»... И вдруг ты здесь! На священном таинственном острове в далёкой северной земле, на земле величайшего монастыря, на земле великих подвижников!.. Где и сейчас молитва не утихает, где точно знают, что главное на земле – молиться и трудиться!..

На нашем этаже нас ждал наш наставник инок Владимир, высокий и крепкого телосложения мужчина сорока с небольшим лет, статный и с огромной силой не только физической, но и духовной, видной во всём его облике. Мы расселись полукругом на стульях в небольшой чайной комнате. По очереди каждая из сестёр-трудниц, коими мы теперь являемся, рассказывала вкратце о себе – своё имя, возраст, профессию, увлечения. Моя очередь была первой. Было видно, как все немного волнуются знакомиться-представляться. Интересно было подытожить и отцу Владимиру, и нам, что подавляющее большинство приехавших в этом заезде (а нас, к слову, на начало заезда было четырнадцать сестёр) были мои коллеги-педагоги!

Отец Владимир (хоть к иноку так обращаться не совсем верно, но мы всё же, посовещавшись, пришли к выводу, что иначе нельзя и будет явно неуважительно) нам в свою очередь рассказал, что нас ждёт, каков фронт работ, режим, правила в обители:

- И если вы что-то знали об армии в миру, то приготовьтесь: она вам здесь покажется просто цветочками... – подвёл итог своего непродолжительного рассказа инок.

Перед отбоем другой, так же не лишённый харизмы, насельник обители иеродиакон Евдоким провёл нам уникальную экскурсию по храмам монастыря, так что мы смогли увидеть закрытые для паломников и туристов места.

В конце экскурсии, когда мы уже вышли за ворота монастыря, к нам с моей подругой подошёл трудник, помогавший братиям, с вопросом, как наши имена.

- Анна, – удивлённо ответила я.

- Вам первое послушание. Вот термосы, в них должен быть чай на всю группу, который разносится дважды в день во время работы.

- Хорошо, – согласилась я и взяла у него два тяжёлых чёрных термоса с ремешками-лямками.

- Воду из-под крана раковины достать чайником не получится, поэтому из душа.

- Да. Поняла. Сделаю.

После душа уснули все крепким сном сразу после отбоя в одиннадцать часов.

II

Двадцать девятое июня. Встала ровно в семь: ещё с вечера договорились, что на полунощницу после дороги не пойдём, начинается она очень рано, да и надо беречь свои силы, не зная, какой объём работ нам сегодня предстоит. Быстро собравшись, прочитав в келье утренние молитвы, мы буквально сбегали на завтрак (постная геркулесовая каша и чай с имбирём и лимоном), после вернулись в кельи, положили в рюкзаки запасные дождевики, рабочие перчатки, средства от комаров. Как мне было велено, заварила в термосах чёрный сладкий чай. И вот уже мы стоим у ворот Работного дома, подъезжает машина типа «Газель», мы набиваемся в неё и едем на Владимирский скит.

Интересно рассмотреть нашу компанию теперь: ещё столь привычная вчера мирская одежда сменилась строго-крестьянской да притом и рабочей. Длинные юбки, резиновые сапоги, длинные рукава верхней одежды, платки... Дождевики наготове, погода пасмурная сегодня, нет-нет да и накрапывает мелкий дождик. Лица задумчивые. Видно, что будущие работники ещё не до конца проснулись, а природа буквально зачаровывает своим северным обликом, настраивает на особый лад, каждый погружается в себя.

Ехали мы недолго, в маленьком домике помолились всей группой перед образом Спасителя о даровании нам сил и мудрости для работы, после чего отец Владимир начал отбирать нас по двое-трое и отводить в разные места скита. Меня он выбрал первой, велел отнести термосы в малюсенькую кухоньку. Быстро сделав это, вернулась за уже ушедшей в сторону дома Патриарха группой.

Сегодняшнее моё послушание – приводить в порядок и наводить красоту вокруг патриаршей резиденции. Нравится мне работать метлой! Но высохшие коричневые веточки туи сметаются метлой с очень большим трудом, поэтому то и дело приходится брать в руки швабру.

Отец Владимир мне наедине сказал, что моё послушание разносить дважды в день во время работы – в одиннадцать и в шестнадцать часов – чай в термосах с небольшим перекусом:

- Только это не просто чай, вы должны понимать... Это надо по-особому... Это надо с улыбкой, с хорошим настроением и радостью... Люди устают, их надо утешить... Поговорить где, пошутить... Только старайтесь так, чтобы не больше двоих-троих за раз чайком поить...

В полдень нас увезли обратно к монастырю. Есть немного времени, чтобы привести себя в порядок, немного передохнуть, заварить новую порцию чая в термосы. В час идём на обед (постное первое, второе блюдо, салатик обычно или квашеная капуста или тёртая свёкла, компот), после желающие спешат на совершаемый в этот день в храме молебен. Молебен длится около получаса, но прихожан в храме много, и с первого взгляда сразу различаешь «своих». При монастыре есть возможность пожить трудником (это трёхнедельное пребывание с работами на огороде или в других местах) или волонтёром (двухнедельная работа «экологом», как нас здесь называют). Так что людей действительно в итоге собирается в сезон немало.

После снова на послушания. Чай разносить интересно: ходишь по всей территории скита, слушаешь звуки леса и пение птиц, наблюдаешь за лесом и другими работниками, знакомишься, общаешься, улыбаешься...

Возвращаемся в кельи вечером, идём на ужин, а кто хочет, точнее, у кого есть силы, направляется на богослужение.

III

Тридцатое июня. Уже со всеми познакомилась. Послушание моё на сегодня – вырезать секатором красивые кружочки на траве вокруг невысоких кустов сирени у дома Патриарха. Так что можно сказать нескромно, что я сегодня патриарший садовник.

Дело это не из лёгких: сначала выдернуть все сорняки, проредить почву специальными небольшими граблями с длинными зубьями, потом аккуратно выстригать траву по кругу, так чтобы в центре она была низкая-низкая, далее взять тачку с лопатой и отправиться с этим в лес к земляной куче, набрать оттуда в тачку земли (очищая её от то и дело попадающихся в неё червяков, камней и остатков кирпичей), вернуться с тяжёлой тачкой назад, аккуратно насыпать под сирень землю и равномерно её распределить по всему диаметру, не попадая на подстриженную только что травку. После вчерашней работы шваброй сразу же вскрылись две мозоли, а сегодня уже мозоль от секатора после первых трёх часов работы.

Очень переживала, когда вечером сдавала работу отцу Владимиру. Он подошёл, улыбнулся. «Что же? Настолько всё плохо? Ох...» – проносится в голове. К тому, что придётся всё переделывать, я была готова с самого начала работы.

- У вас лучше всего пока... Я уже смотрел у вас, пока ходил... У вас прямо то, что надо! – и, довольный, радостный стоит.

Я молчу, улыбаюсь, сама не веря тому, что слышу. Он спрашивает вдруг:

- А знаете, почему?

Я посмотрела на него с удивлением и улыбкой:

- Потому что с молитвой? – робко спросила я.

- Потому что вот здесь, – при этих словах он поднёс маленькую картонную коробочку с чем-то лежащим внутри наподобие шурупов к моей голове и легонько постучал, – вот здесь есть. То, что надо, есть...

- Спасибо-о... – растерянно протянула я. – Очень приятно...

- Только никому не говорите.

Действительно было очень радостно получить такое благословение на работу от столь строгого брата! После такого хотелось работать лучше и лучше.

Позже, когда мы оказались с моей подружкой и с отцом Владимиром наедине, он по секрету рассказал, что эти три послушания – разносить чай дважды в день по всей территории во время работ; прибирать рабочий домик, где мы молимся до и после трудов и где есть небольшая кухонька; и быть комендантом над другими волонтёрами – самые главные и ответственные, для них особо отбираются приехавшие через Божий Промысл. Слава Богу за всё! Это и правда приятное послушание: ты приносишь горячий сладкий чай (а часто ещё и с лимоном!), перекус, отдых, улыбку, общение, радость, что на православном языке называется утешение...

Утром ходили с Катей на полунощницу. С вечера условились, что если она просыпается раньше, то будит меня, мы быстро собираемся и убегаем. И вот сквозь сон чувствую, что кто-то меня пытается похлопать по руке. Почему пытается? Потому что и я, и Катя расположились на вторых этажах двухэтажных кроватей, и вот она сейчас решила меня разбудить таким экзотически-экстремальным способом, с трудом дотягиваясь с верхотуры своей кровати до верхотуры моей.

Какая в храме благодать! Этого не передать никакими мирскими словами и не описать никакими светскими категориями! Потому как описывать означает устанавливать какие-то ограничения, рамки, а здесь безграничное счастье и свет... Закрыла глаза и почувствовала, как полились по щекам слёзы... Валаам! Святое место! Кто бы знал, что я смогу всё-таки сюда приехать, несмотря на многочисленные трудности! Знаменитое валаамское пение, которое так и тянется тягуче-медленно по храму, устремляясь прямо в тебя, проходя тебя насквозь и уносясь далеко ввысь, захватив частичку твоей души!.. Кто бы мог подумать, что Господь сподобит здесь побывать!.. Приложились вместе с многочисленной братией к мощам и иконам.

После ужина ходили купаться в Кукинский залив Ладожского озера. Вода, конечно, прохладная, но как приятно окунуться в священные воды Северного Афона после трудового благодатного дня! После омовения ещё немного прогулялись по острову. Зашли в церковную лавку, где я по ошибке купила совершенно не ту книгу о Валааме, какую следовало бы приобрести для знакомства с островом... Это был первый и, надеюсь, последний раз, когда я не смотрела содержания, почему-то вдруг доверившись продавцу и положившись на русский авось.

Открыла книгу после покупки... О-о-о, карта! Думаю, карта Валаама, хорошо... А в келье рассмотрела подробнее... Там оказалась... Схема кладбища! Долго мы ещё с девочками громко хохотали, когда я со всеми подробностями рассказывала, как её купила, почему мой выбор пал именно на неё, как я возмущена, что продавец меня не предупредила о моём необдуманном и столь странном выборе «литературы на память»... Литература получилась на память точно, такое не забудешь... О вечной памяти, о ужас! А когда я в конце наших размышлений и многочисленных советов «коллег» решила всё же поподробнее зачитать оглавление сей книги, то стало совершенно очевидно, что оставлять столь захватывающее чтение с подробными схемами всех могил и полным перечнем пребывающих там мне не стоит ни под каким благовидным предлогом и нужно постараться её поменять завтра же!

IV

Первое июля. Слава Богу, книгу разрешили поменять, но учитывая цену этой, пришлось взять весьма увесистый томик. Теперь у меня одной самая большая книга о Валааме, видимо, народ просто не хочет утруждать себя столь длительным чтением, да и везти её с собой потом довольно-таки долго придётся. А ведь мне её с самого начала и предлагали! Истинно на Валааме открывается сразу же, что всё на своих местах, и всё явно уже решено за нас. Нам остаётся лишь с благодарностью и готовностью принимать Божью волю.

Сегодняшнее послушание – отмывать после только что закончившегося ремонта, точнее, завершившегося строительства и сдачи постройки, домик-гостиницу для гостей Патриарха. На улице стоит жара, солнце печёт, так что мы даже успеваем загореть, невзирая на то, что лица наши во время работы наклонены к земле. Но в домике-гостинице прохладно, да ещё и моем холодной водой. Кстати! Утром забыла рабочие перчатки из плотной хлопчатобумажной ткани, взяла только резиновые, которые с первого дня работы лежали на дне рюкзака. И вот опять «неслучайность»: именно они мне и нужны именно сегодня!

После обеда были на молебне преподобным Сергию и Герману, Валаамским чудотворцам - основателям обители.

Вечером мы нашли место, где можно взять напрокат велосипеды, и отправились вчетвером в довольно изнурительную поездку к скиту Всех Святых. Местность на Валааме сильно холмистая, то ты с горы лихо летишь, что аж от скорости дух захватывает и хочется радостно кричать, то еле взбираешься-вползаешь на гору, так что даже порой не велосипеды везли нас, а мы их.

Отец Владимир рассказал в конце сегодняшнего послушания следующую притчу. В Древнем Риме правил один сильно затейливый император. И вот решил он построить кривой дом. С кривыми окнами, дверями, потолками, полами и лестницами. Когда дом был готов, он приказал своим слугам пройти по дому, подняться наверх и спуститься. А спуститься-то никто и не смог: настолько у них в голове всё переменилось оттого, что всё вокруг неправильное. Во время притчи отец Владимир смотрел на меня.

«Если здесь, – при этих словах он похлопал себя по лбу трижды, – всё правильно и ровно, то и всё остальное, и работа, будет ровной...»

V

Второе июля. Суббота! Работаем сегодня только первую половину дня. И вот мы снова на велосипедах и едем сквозь солнечный лес на Золотой берег. Ехали мимо игуменского кладбища (мимоходом весьма уместная и своевременная шутка от подружки, напомнившая мне о той злополучной и комичной истории с покупкой книги) и часовни Сергия Радонежского.

Золотой берег полностью оправдал своё название. Место удивительнейшей красоты! Красота и экстрим слились у нас в одно: вода в том месте леденющая. Как мы узнали позже от экскурсовода на воскресной экскурсии, температура воды здесь не поднимается выше пятнадцати градусов. Но с троекратным крестным знамением и с Именем Божиим всё можно вынести.

На обратном пути заехали в местечко, где плавали в первый раз, только отъехали подальше в лес. Очень глубокая вода здесь оказалась! Через пару шагов дно уже не чувствуется. Вода тёплая и приятная, нежная, будто мягкая, как кисель. На берегу кушали монастырские пирожки с капустой и имбирные пряники, запивая кушанья квасом. Нашли несколько ягодок земляники и черники. Красота!

В семь часов вечера началась служба, длившаяся более четырёх часов. Первые полтора часа, пока стояли в очереди на исповедь, пролетели удивительно легко и быстро. Потом, конечно, уже начала давать о себе знать усталость, однако прихожан было немного и можно было посидеть.

Как поёт валаамский братский хор!.. Слёзы то и дело наворачивались на глаза. Вот оно, вечное! Вот оно, настоящее и истинно верное! Не знаю, что именно приходило мне на ум, но мысли вихрем проносились в моей голове какими-то разрозненными отрывками, клочками, эпизодами из жизни, не задерживая на себе моё внимание, а быстро уносясь вдаль, вдаль, куда-то далеко отсюда, слишком далеко, чтобы об этом можно было не думать в таком месте и не нарушать молитвенного умиленного созерцания...

Получилось так, что мы стояли слева от алтаря, под фреской, изображающей распятие Христа. Как мне было Его жалко! Как хотелось протянуть руки и снять Его со креста! И вот стою я и всё отчётливее понимаю, что живу неправильно, что вот такие же люди, как я, Его и распинали тогда...

Крест с распятым Христом на фоне багрового неба... Пока шла служба, за окном темнело... Освещение в храме менялось тоже... И казалось, будто фреска оживает: время суток меняется и там!..

VI

Третье июля. Прошу прощения за тавтологию, но Литургия была просто божественная! Воистину вспоминаешь слова послов князя Владимира: «Не знаем, где мы были: на Небе или на земле, и, вкусивши такой сладости, мы уже не хотим ничего другого...»

Такого пения я ещё и близко нигде не слышала ни разу в жизни! Голоса льются откуда-то сверху, будто окутывая тебя благодатью, затем проходя через сознание куда-то внутрь и распространяясь, разливаясь внутри... Ты не можешь двинуться, ты уже боишься дышать, чтобы не нарушить этот благоговейный трепет, это чудное умиление. Что-то постоянно напряжённое внутри расслабляется, и слёзы в какие-то моменты непроизвольно наворачиваются на глаза...

После службы нашла в церковной лавке красивое издание – Божественную литургию и Всенощное бдение, исполняемое монахами обители, в коробочке и с нотами.

Причастилась. К слову, все наши тринадцать трудниц были в храме. Большинство причастились. Вот какой у нас заезд!

Так как сегодня воскресный день, нам провели автобусную экскурсию по скитам (Воскресенский, Гефсиманский (рядом находится часовня «Моление о Чаше»), гора Елеон, Коневский скит, Владимирский скит, пустынька игумена Дамаскина, ферма). Экскурсия замечательная! Экскурсовод чудо! Четырёхчасовую экскурсию она хотела продлить до пяти часов, но мы деликатно-настойчиво попросились на ужин.

После ужина купили очень вкусную местную форель горячего копчения и отправились на пикничок на берегу Ладожского озера. Время провели замечательно! Прогулялись затем до Никольского скита. Какие завораживающие природные виды! Решили прийти сюда в хорошую погоду встречать закат, захватив с собой вкусные монастырские пирожки и помидорки.

В общем, этот выходной день выдался, пожалуй, даже более напряжённым, насыщенным и тяжёлым, чем день рабочий.

VII

Четвёртое июля. Сегодня решили «начать новую жизнь»: в храме были трижды – на полунощнице в пять утра, на молебне преподобному Антипе Валаамскому в половине второго и на вечерне в пять часов вечера. Погода несколько испортилась, отчего моё послушание с чаем стало лишь более интересным: резиновые сапоги (мне велики), зелёный плотный дождевик, два термоса (один на ремне на плече за спиной, второй в руке), стаканчики и большой пакет с вкусностями (сегодня это огурчики с хлебушком).

Вспоминается, как на второй день (а вечером накануне выдали булочки с кунжутом) меня удивлённо спросил в трапезной один трудник, который здесь уже давно:

- А где ваши булочки?

- Нам их вчера сказали реализовать...

- И?..

- И... Мы их съели...

- Ну... вы... и... п-п-постницы!..

Вечером была беседа с батюшкой, отцом Никоном, с чаепитием. Очень поучительно и душевно!

Приведу наиболее запомнившиеся высказывания отца Никона.

Если у нас в семье на первом месте заповеди Божии, Бог такую семью никогда не оставит.

Авраам верил в Бога во всём, даже безропотно согласился принести своего сына Исаака Ему в жертву, и это вменилось ему в праведность. Доверие Богу, упование на Него – это не просто вера, это опора: ты опираешься на Бога в различных житейских ситуациях. Это особое состояние, к нему надо прийти постепенно. И постоянно чувствовать себя без Бога недостаточным во всём. «Наша воля есть медная стена между нами и Богом». Кто надеется на себя – обязательно ошибётся, а кто уповает на Бога, того Господь «иже веси судьбы спасёт».

Переживать скорбь надо как пловец: скорбь находит на тебя как волна, а ты под неё подныривай. Всяческую скорбь надо пережить, в итоге она приведёт к большой радости.

Человек непостигаем до конца, ведь в нём Образ Божий. По словам святителя Феофана Затворника, до тех пор, пока человек не соединит в себе чувства и разум (сердце и мозг), он собой управлять не может.

Молитве же больше всего мешает излишняя попечительность, многозаботливость. Когда становишься на молитву, надо уйти от мира, из мира.

Зависть и осуждение появляются при сравнении себя с другими. Но мы все разные, разные семьи, генетика, смысл жизни от Бога тоже у каждого определённый. Если завидуешь человеку, завидуй и его труду или его жизни после смерти.

Дух человеческий ничем конечным не может удовлетвориться. Достигнув любой земной высоты, радости у человека нет. Лишь Любовь – на века.

Чтобы усилить покаянный дух, надо вспоминать свои самые постыдные грехи, но не отчаиваться и просить Господа даровать дух покаяния. Необходимо читать жития святых и Евангелие, постоянно пребывая разумом в этих книгах и сравнивая себя со святыми.

Как избежать греха? Надо бояться и избегать всего, что связано со грехом. Например, при грехе винопития бояться застолий и тому подобного. И Господь, видя, что ты боишься, бережёшься, поможет тебе и укрепит...

Уже двенадцатый час, завтра хотелось бы также много быть в храме. Иначе зачем мы здесь?..

VIII

Пятое июля. Ходили на полунощницу. Работаем в авральном режиме: осталось всего несколько рабочих дней до престольного праздника и приезда Патриарха Кирилла и нашего президента В.В. Путина.

После ужина и полиелея пришли полуживые в нумера (как я их называю). Я уже было надеялась, что хоть сегодня мы побудем вечером в отдохновенном состоянии... Как говорит Катя, в релаксационной лёжке (спячке). Тем более днём и на молебне были (преподобным Сергию и Герману Валаамским). Да не тут-то было! Настенька сподвигла всех в девятом часу на поход через пихтовый лес к игуменскому кладбищу (не зря, видимо, она тогда во время велосипедной прогулки пошутила). Вернулись, когда уже темнело (а темнеет тут очень поздно) и буквально рухнули в кровати, конечно же, прочитав перед этим молитвы на сон грядущим.

IX

Шестое июля. Рано, до пробуждения остальных членов экипажа, читали утреннее молитвенное правило вместе с комендантом Катей. Очень необычное ощущение, когда молишься вслух вместе с кем-то, особенно когда человек тебе мало знаком.

Потом ходили на Литургию. Точнее, лишь на её часть – минут двадцать успели помолиться с братией перед работой. Вообще, к слову сказать, несколько не вдохновляют столь кратковременные забеги в церковь, но что поделаешь! Как говорят старцы, послушание превыше поста и молитвы!

На послушании подрезаю секатором травку вокруг елей. Под ними очень сыро, и, хоть я и в резиновых сапогах и на тёплой сидушке, однако всё же простыла.

Ходили на полиелей. Вечером в нашей гостиной вчетвером (с Настей, Катей и Яной) пили чай с пирожками с капустой, шоколадом, консервированной кукурузой в банках, помидорками, ржаным хлебом с абрикосовым вареньем... Красота! Обсуждали произошедшее, думали о будущем...

Х

Седьмое июля. Удалось помолиться на Литургии почти целый час. Работать сегодня надо очень много и крайне быстро: завтра приезжает сам президент!

Я с учетверённой скоростью обрезаю секатором траву вокруг ёлок. Во вторую смену отец Владимир поставил нас работать вместе с Настей. И вообще так интересно: он ведь не знает, что мы подруги в Москве, а ставит нас часто на работы рядом. Значит, и правда всё неслучайно.

Признались с ней друг другу, что частенько пишем наши имена в записочках на Литургию. «Мне кажется, это как-то ещё больше сближает наши души...» – сказала она.

Омрачило наш бодрый и радостный рабочий дух только поведение мужиков: работать не хотят совершенно, только чай-кофеёк распивают (не убирая за собой грязную посуду и крошки), курят, без конца болтают (хуже баб базарных) и прогуливаются по территории, почёсываясь. Ну да Бог им судья!

Ужин нам привезли сегодня прямо в скит. Он был очень вкусным и сытным. Честно говоря, мы уже порядком подустали от однообразной пищи в рабочей трапезной. Кормили народ я (а как же иначе? Не зря Катя называет меня буфетчицей! Кстати: «Товарищ буфетчица, загоните зверей в клетки!» – очень актуальная фраза для этих мужиков), Настя и Катя-комендант. Оставили еды и нашим труженикам на дальних флангах скита, да не уберегли от этих наглых оглоедов-трутней: всё без стыда и совести съели за голодающих наших работяг!

Трудились до десяти часов, благо, темнеет очень поздно: белые северные ночи. Полуживые вернулись в «отель» ровно в одиннадцать. Помыли посуду, термосы, помылись сами, попили чаю, помолились и легли спать.

XI

Восьмое июля. День Петра и Февронии Муромских – день семьи, любви и верности.

Рабочий день сегодня начинается не с девяти, как обычно, а с половины одиннадцатого. Я совсем разболелась: горло болит и нос заложен. На руках пять мозолей (две свежие, вчерашние, от секатора). В целях экономии времени и повышения культурно-интеллектуального уровня присоединились с Настей к экскурсии туристов с теплохода (заранее спрашивали благословения у отца Владимира на это). Вместе с экскурсионной же группой сходили на концерт Валаамского хора. Красиво поют, но братский хор на службе сильно отличается по стилистике и исполнению, конечно.

Трудимся с сегодняшнего дня на территории Центральной усадьбы: значит, Владимир Владимирович приехал.

Днём ходили купаться на наше место всей нашей компанией – я, Настя, Катя, Яна. Вода холодненькая, но нас это не остановило.

Перед ужином кушали ягодное мороженое в монастырском саду. За окном тем временем начался грибной ливень... Какая же красота, Господи!..

Устали к вечеру ужасно! Работали сегодня до девяти. Потом пили чай в «нумере», рассказывая смешные истории и то и дело смеясь. Попозже попили ещё чаю. Снова. Опять. Столько чая, как здесь, я сроду не пила!

Настя предложила написать каждому из нас четверых небольшое послание на обороте открыток с видами Валаама, которые она приобрела в монастыре. Мы с радостью восприняли эту идею. Единственное условие: прочитать послания друзей на своей открытке можно будет только после нашего расставания в Петербурге. Настя заранее предупредила, что открытки все совершенно разного плана, волей случая может попасться что угодно, вплоть до единственной в этом наборе открытки с видами игуменского кладбища. При этом она посмотрела на меня особо долгим взглядом, отчего все опять громко рассмеялись, а я уже начинала злиться на ту злополучную покупку.

XII

Девятое июля. Надеялись, что работать будем полдня, да не тут-то было: опять до вечера. Народ уже сильно уставший, и это уже видно явно. Вместе с мирянами-туристами, находящимися рядом, трудиться тяжело. Постоянно отвлекаешься от внутренней молитвы и внутреннего умилённого созерцания. Возникает ощущение, будто вернулся с небес на землю. А это неприятно. И, честно признаться, даже весьма больно. Хотя, может, оно и к лучшему? Ведь не так много времени осталось до конца нашей славной трудовой деятельности и возвращении домой. А резкий переход от «небесного» к «земному» был бы куда более болезненным!

Пропалывали и чистили территорию возле игуменского дома и братской трапезной, секаторами подрезали кустарники, чтобы они стали ровными, ухоженными. Проходивший мимо отец Владимир увидел наше с Настей уже не столь бодрое состояние духа и как всегда с улыбкой обратился к нам с вопросом:

- Устали?.. Тяжело?.. А если и поляжете тут – не расстраивайтесь: вас сам Патриарх отпоёт!..

Мы только прыснули, но работать стало веселее и легче.

Отец Владимир, видя состояние команды, неоднократно посылал меня с Настей в магазин за сладким, чтобы подкреплять у всех нас бодрый дух.

И вот, наконец, наступил с одной стороны долгожданный, с другой стороны такой неосознанно отодвигаемый на попозже момент – завершились наши работы, наше трудничество! Было странно видеть какие-то вдруг растерявшиеся лица друг друга, мы не знали даже, что и сказать в эту вроде бы малозначительную, но такую торжественную для нас минуту. С лёгкой грустью и сильной усталостью, но и большой радостью от такого опыта, мы отнесли инструменты, потихоньку разоблачились из наших рабочих нарядов и медленно поплелись «в нумера» отмываться и одеваться в более праздничную одежду.

На территории уже множество сотрудников охраны. И почти все в штатском, чтобы особо не привлекать внимание. На меня часто поглядывают с интересом сейчас: мой чеканный шаг, походка, сдержанные движения и заинтересованный во всём взгляд приближают меня отчасти к работникам служб безопасности.

Набрала немного чёрной смородины и крыжовника у монастырского кафе, куда зашли с Настей «отметить» последний день послушаний – поесть мороженое. После мы отправились в последний раз на причал, где к своему удивлению увидели отца Владимира и несколько работавших под его чутким руководством наших трудников-экологов. Спросив благословения, угостила всех ягодками. Отец Владимир посмеялся, сказав мне, что моё послушание официально окончено, а Господь всё же привёл меня и сюда к труждающимся с трапезой. После он многозначительно сказал мне в который раз: «И всё же вам следовало бы подумать о своём будущем особенно серьёзно... Тем более после этой поездки сюда... Школа... Преподавание... Конечно, дело хорошее... Но вам как-то этого мало, что ли... Чувствую, что-то сильно у вас сейчас должно перемениться в жизни... Прям кардинальным образом... После Валаама жизнь должна измениться, вспомните мои слова потом», – добавил он с дружелюбной и участливой улыбкой.

Мы ещё немного постояли рядом с работающими, отец Владимир вдруг пошутил:

- Да, эти трудники на корабль при отъезде не взойдут, у них венцы будут!..

- На корабль не взойдут, а прямо по воде и пойдут! – пошутила в ответ я, вспоминая примеры из житий многих святых, для которых подобное перемещение в пространстве не составляло особого труда.

- Хорошо-о-о!.. – протянул, широко улыбаясь, отец Владимир, видимо, запоминая эту нашу удачную шутку.

Последний день послушаний! Я даже прослезилась, подняв глаза к вершине купола главного собора, когда отец Владимир нас торжественно отпустил с последних работ. Слава Богу за всё! Сподобил Господь побывать и потрудиться в таком святом месте!..

Вечером исповедались и около полуночи встали втроём с Настей и Катей на совместную молитву – подготовку ко Причастию.

XIII

Десятое июля. Причастились, слава Богу! Увидели Патриарха при торжественной официальной встрече!.. Все монахи и сподобившиеся присутствовать здесь паломники, туристы, сотрудники, трудники долго стояли под тёплым утренним приятно пригревающим солнышком вдоль дорожки, потом вдруг все засуетились, активно заработали камеры у операторов, патриаршая процессия чинно проследовала мимо нас в собор.

Так как сегодня воскресный день, нам снова предстояла долгожданная экскурсия – на этот раз, так как погода замечательная, и нет преград к нашей поездке, мы едем, точнее, идём на корабле на Святой остров! Мирянам туда дороги нет, попасть паломнику почти невозможно, а нас Господь сподобляет такой радости! Воистину дивны дела Твоя, Господи!

Святой остров, где в пятнадцатом веке подвизался святой преподобный Александр Свирский. Поездка получилась чудесной и совсем не утомительной. Кораблик маленький и только для нас. Солнце! Жара! Тишь да гладь! Красота и благодать! Мало разговаривали и много фотографировали.

Вернувшись, купили у монастыря по копчёной форели домой в качестве валаамского гостинца: уж больно хороша рыбка! Накануне нам довелось её попробовать, устроив своеобразный пикник на берегу озера. Правда, погода в тот вечер была пасмурная, мы подмёрзли, да и кушаний у нас было с собой мало, не говоря уж о накопившейся усталости.

На вечерней службе народу много: туристы приехали к престольному празднику. Я пробыла на службе недолго, в такой толчее боялась потерять то намоленное состояние, которое с таким трудом здесь появилось, к тому же надо было идти собирать вещи: завтра с утра выдвигаемся домой.

Говорят, что гимн Валаама, написанный впервые в «Летописи Валаама», содержит сорок четыре четверостишья. В начале повествования я привела лишь известную укороченную версию, которая исполняется валаамским хором. Но сейчас на ум то и дело приходят строки:

...В твоих долинах и лугах,

Средь диких скал и гордых сосен

Душа молитвенно светла

И счастья большего не просит...

...И с миром возвращусь домой,

Оставив груз былых сомнений.

О, дивный остров Валаам!

Край чистых дум и устремлений!

XIV

Одиннадцатое июля. В душе моей противоречивые чувства: частица моего сердца навсегда остаётся здесь...

Отец Владимир не появлялся ни вчера, ни сегодня. Видно, много хлопот, а, может, слёз и прощаний не любит...

Вчера вечером нам каждому принесли в нумера по куску копчёной форели. Вкусно и приятно. Громких слов никто не говорил: уж очень все устали за последние дни.

Несколько человек решили задержаться ещё на пару-тройку дней на престольный праздник (который сегодня) да и просто ещё душой отдохнуть.

Отъезд теплохода «Святитель Николай» был ровно в девять утра. В монастыре уже народу ужас сколько! Вечером, когда из Петербурга на «Сапсане» мы быстро добрались до Москвы, узнали в новостях, что Владимир Владимирович был на Патриаршей Литургии и даже причастился. Очень жаль, что мы его так и не увидели собственными глазами. Хотя нам бы вряд ли удалось его рассмотреть: уйма охраны, пресса, толпы паломников...

Утешает мысль, что мы потрудились у его дома и оказались здесь именно в это время. Так что, выходит, тоже были частью этого великого праздника!

Погода сегодня чудесная! Как раз для пересечения Ладоги: безветрие, штиль, солнце, очень тепло. На теплоходе были наши трудники и несколько туристов-паломников.

Во всё время следования загорала на палубе, прочитала купленный на Валааме акафист «Слава Богу за всё» (впервые его увидела здесь: удивительный! Такие слова!) и акафист святителю Николаю. Потом читала маленькую коричневую с золотом (приобрела на Никольском скиту) книжечку – Евангелие на церковнославянском языке, слушала песнопения валаамского церковного хора, записанного на плеер ещё в Москве... Фотографировались...

Не верится, что две недели подошли к концу, что через несколько часов мы все расстанемся...

Валаамское солнце тоже какое-то чудесное: загораешь всего два-три часа, а кожа потом прямо горит! Кстати, мы обратили внимание на то, что время здесь тоже длится несколько отлично от времени дома: даже техника заряжалась вместо нескольких часов не более часа.

У всех нас на лицах читалось состояние тихого внутреннего размышления и осмысления произошедшего и происходящего... Дивный Валаам!

Слава Богу, что мы успели посетить все те места, которые хотели... Что даже смогли несколько раз окунуться в священные воды Ладоги... Вдобавок к нашему труду, молитвам, службам, исповеди, причастию...

В Приозерске нам предложили доехать до Петербурга на микроавтобусе, чему мы обрадовались: полтора часа вместо почти трёх на такси и электричке.

В метро попрощались с Яной: она же сама из Петербурга, ей дальше ехать до дома только на метро осталось. Потом на вокзале проводили Катю, садившуюся на поезд до Нижнего Новгорода. Она ехала домой на фирменном поезде «Волга-Волга», услышав это, я не смогла не сострить:

- А почему не «Обь-Обь»? Или «Иртыш-Иртыш»? На крайний случай «Кама-Кама»?

Оказалось, что мы с Настей могли не ждать свой «Сапсан» несколько часов, а поменять билеты на более ранний поезд, но было уже поздно, когда мы об этом узнали. Думаю, что и это к лучшему: возвращаемся из такого святого места, везём такую благодать, тишину душевную, а тут опять суета одна!

Зато мы спокойно и не спеша простились с Петербургом, сели в сверхбыстрый поезд, через четыре часа будем уже в Москве... Поезд «Сапсан», как сказал командир, временами достигает скорости в двести тридцать километров в час.

Сижу у окошка... Небо голубое, светлое и лёгкое, как на душе у нас сейчас...

Грустно немного. Я мечтала – да что там, просто грезила! – об этом путешествии с прошлого лета. Записалась на этот, четвёртый, заезд ещё в феврале. Много помех было на пути, но, слава Богу, я им не поддалась и меня они не одолели. При записи на этот заезд неожиданно Настя решилась составить мне компанию, чему я несказанно рада: свой человек, да ещё и, как оказалось, в поездке лёгкий, приятный, добродушный и хороший товарищ и собеседник...

Прощай, мой Валаам! Даст Бог, ещё свидимся!..

Фотографии Александровой А.С., а также из открытых источников.

С полным текстом книги вы можете ознакомиться по ссылке: Впервые трудником. Повесть полностью