На Валааме звучит голос "Андрея Первозванного"

Так поименовали новый тысячепудовый монастырский колокол

Вчера Патриарх Московский и всея Руси Алексий II прибыл в Спасо-Преображенский Валаамский монастырь. Это одно из тех мест, с которым у главы Русской Православной церкви связаны особые воспоминания.

"О, дивный остров..."

"Милый и дорогой мальчик Алеша!

Спаси тебя Господь, дорогой мой, за твое милое письмо и за поздравление с праздником Рождества Христова. Я глубоко тронут твоим приветом и письмом.

Мне очень приятно слышать, что ты с такой любовию принял посланные тебе книжечки. Старайся со вниманием прочитывать их и слагать в своем юном сердечке священные глаголы, которые начертаны в этих книгах.

Старайся чаще молиться, дорогой Алеша, и просить Господа, чтобы Он просветил твой ум к познанию Его святой воли и к восприятию полезного учения. Молитва просветляет память и очищает наш ум и сердце от всего нечистого.

Летом приезжай к нам погостить вместе с твоими дорогими родителями!

Молитвенно и меня не забывай, милый Алеша!

Да хранит тебя Господь Бог, Царица Небесная и Ангел твой Хранитель!.."

Это письмо написано в январе 1938 года валаамским монахом Иувианом девятилетнему Алеше Ридигеру - будущему Святейшему Патриарху. Отроком Алексей вместе со своими родителями дважды - в 1938 и 1939 годах - приезжал на богомолье в Валаамскую обитель, которая, несмотря на все невзгоды тех лет, сохраняла свою одухотворенную красоту трудами и молитвами монашествующих.

Впоследствии Святейший Патриарх писал в своих воспоминаниях: "На меня, девяти- и десятилетнего мальчика, Валаам произвел неизгладимое впечатление. Архитектура монастыря и скитов, намоленность храмов, удивительная природа северного края, духоносные старцы и насельники обители: их трудолюбие, открытость, доступность для каждого паломника и особая их чуткость - все это поражало. Во многом эти два посещения Валаама определили мой будущий жизненный путь..."

В то время Валаам был финской территорией, но бесконечно любящие Россию валаамские монахи, зная, как непросто живется Церкви и ее чадам в Советском Союзе, неустанно молились о спасении родины и бесконечно радовались всякому русскому человеку, приезжавшему на остров.

Алексей с родителями оказался в числе последних паломников, посетивших Валаамскую обитель до ее закрытия и осквернения.

"Глубоко трогательным было наше отплытие с Валаама в конце августа 1939 года в преддверии второй мировой войны, - писал в своих воспоминаниях Святейший. - Ощущалась грядущая катастрофа. Множество насельников пришло проводить корабль. Провожающие и отплывающие пели гимн монастыря "О, дивный остров Валаам...". Все плакали - и те, кто уезжал, и те, кто оставался. Было такое чувство, что эта встреча - последняя и что не придется больше увидеть Валаам с его духоносными, любвеобильными старцами-молитвенниками..."

В декабре 1939 года валаамским монахам пришлось покинуть остров. Тогда уехали семьдесят человек. А на Крещение следующего, 1940-го, года с монастырем расстались остальные. Брали с собой только самое ценное: старинные иконы, книги, церковную утварь. Часть небольших колоколов монахи тоже увезли с собой. Опасаясь гонений со стороны советской власти, валаамские насельники эвакуировались в Финляндию. Поначалу многие еще надеялись на скорое возвращение в родную обитель, но с каждым днем надежд становилось все меньше: Ново-Валаамский монастырь стал их домом.

А на старом Валааме в невостребованном великолепии оставался только что отремонтированный верхний храм Спасо-Преображенского собора, разбросанные по островам архипелага скиты и часовни с золочеными крестами на куполах, дивные сады.

Запасами кирпича, сена для скота и другой продукции обширного некогда монастырского хозяйства потом не один год пользовались новые хозяева этих мест. Онемел, а потом был расколот разорвавшимся снарядом и сброшен с колокольни главный монастырский колокол...

В опустевших зданиях обители сначала разместили школу юнг, а после войны - печально известный дом инвалидов. В братских келиях поселилось светское население, в храмах были открыты магазины, в одном из красивейших скитов - Воскресенском разместилась база отдыха, остальные постройки ветшали, разрушались, разбирались на кирпичи.

...Согласно преданию, в I веке апостол Андрей Первозванный во время своей апостольской проповеди в славянских землях первым водрузил на тогда еще языческом Валааме каменный крест, свидетельствовавший о просвещении христианской верой этих мест.

13 декабря 1989 года, в день памяти святого Андрея Первозванного, на валаамскую землю ступили несколько монахов, чтобы восстановить на острове традиции монашеской жизни. Вчера Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II освятил новый, только что отлитый главный соборный колокол, названный "Андреем Первозванным", и возрожденный на Воскресенском скиту храм во имя этого святого апостола.

Ему отдавали честь

Только что освященный, он впервые "произнес" вчера свое весомое "до" малой октавы, и оно заметалось в стенах внутреннего каре монастыря в поисках надмирного пространства. Колокол еще не подняли на второй ярус колокольни, где ему надлежит пребывать в будущем, и освящали на временной звоннице, устроенной возле стен Спасо-Преображенского собора.

Имя свое он унаследовал от предшественника. И тысячу пудов веса - тоже от него. Говорят, раньше валаамский благовест был слышен на материке в сорока километрах от острова. Колокольных дел мастера, а отлит новый "Андрей Первозванный" на колокололитейном заводе Анисимова в Воронеже, надеются, что и этот "распоется". Ведь полный голос новый колокол обретает не сразу. Пройдет несколько лет, прежде чем звук станет объемным, наберет полную силу.

Не случайно старший звонарь Московского Кремля и храма Христа Спасителя Игорь Коновалов назвал его нынешнее звучание - голосом младенца. И если у этого тысячепудового "младенца" сейчас такой мощный, окутывающий пространство, отрывающий от земли существо человеческое голос, можно себе представить, каким он будет, когда окрепнет...

К колоколам у нашего народа вообще особое отношение - их любят. Даже совершенно далекие от церкви люди признаются, что, когда слышат колокольный звон, с каждым ударом в душу будто что-то хорошее, светлое входит.

Водитель платформы, который двое суток вез "Андрея" из Воронежа в Приозерск, рассказывал, как бережно объезжали его машину коллеги - водители трейлеров, обычно весьма вольно ведущие себя на трассе; как желали по рации, связующей дальнобойщиков, счастливого пути. Как сотрудники ГИБДД на постах честь отдавали проплывавшему мимо красавцу колоколу. Как жители придорожных деревень из домов высыпали, чтобы посмотреть на это чудо.

А видели бы вы, с какой почти нежной осторожностью обращались с "Андреем" все, кто участвовал в его погрузке и разгрузке: с машины на землю, с земли - на плашкоут, который должен был доставить его на Валаам, и потом там, на Валааме, все то же самое, но в обратном порядке. Воистину как с новорожденным младенцем! Будто он не из металла, а из хрусталя сделан. Да, огромный - сорокатонный кран все свои мускулы напрягал, когда буквально по сантиметру двигал его в воздухе, - но на самом деле такой уязвимый для незапланированных ударов!.. Малейшее повреждение - и все: колокол навсегда потеряет голос.

Но особое отношение не только в этом проявлялось. Металл для колокола дал Урал. Отлили колокол воронежские мастера, транспортировали, поднимали на звонницу специалисты из Санкт-Петербурга и с Кольского полуострова. Финансирование отливки и транспортировки взял на себя московский Фонд Андрея Первозванного. И все те, кто над ним и с ним трудился, просили оплатить только прямые затраты, отказывались от прибыли. И в этом тоже была любовь. Для кого-то к Богу. Для кого-то к России, для кого-то - только к колоколу. Но она была.

Освящение плодов

Именно в Преображение Господне, которое Русская Православная церковь празднует сегодня, принято освящать плоды нового урожая. Не случайно в народе этот день Яблочным Спасом именуют.

В нынешний праздник, который является престольным для обители, на Валааме тоже плоды будут освящать. И не только те, что выращены в монастырских садах, - плоды многолетней работы по восстановлению верхнего храма Спасо-Преображенского собора, главного собора монастыря.

Его судьба сродни судьбе церкви Воскресения Христова в Петербурге, более известного как храм Спас-на-Крови. Реставрационные работы еще с советских времен затянулись так надолго, что многие и не чаяли когда-либо увидеть верхний соборный храм возрожденным.

Ситуация изменилась три года назад, когда только что созданный Патриарший попечительский совет по восстановлению Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, объединивший многих видных политиков и предпринимателей России, первоочередной задачей определил для себя проведение ремонтно-реставрационных работ в верхнем соборном храме.

По сохранившимся фрагментам и архивным фотографиям предстояло восстановить утраченную золоченую резьбу, Царские врата, иконы для иконостаса, а также убранство интерьеров собора.

Особую сложность представляло воссоздание настенной живописи. Во многих частях храма из-за протечек кровли было утрачено около 50% росписей, а сохранившиеся требовали тщательной реставрации.

- Весь храм - стены четверика и алтаря, столбы и своды - заполняла когда-то яркая, светоносная живопись на сюжеты из евангельской истории, - рассказывает реставратор Светлана Большакова. - Богомольцев поражали и мастерски выполненные резные киоты, и четырехъярусный резной золоченный по белому фону иконостас.

Иконы в иконостасе полностью были выполнены трудами валаамских иноков во главе с иеромонахом Алипием (Константиновым). Много усердия в деле росписи храма приложил и тогдашний игумен Гавриил. Им собственноручно были выполнены изображения Спаса Нерукотворного на западной стене над входом, а также многочисленные образы херувимов в куполе и алтаре храма.

Все росписи в верхнем храме делались маслом с добавкой воска. Но применялись краски не фабричного производства, а изготовленные прямо в монастыре, растертые и запаянные в свинцовые тубы. Благодаря добавлению воска в масляное связующее, краски утратили излишний блеск, но приобрели большую устойчивость к воздействию влаги.

На века творили монахи свой собор - с усердием, ревностию, любовью. Не ведали, что скоро здесь будет царить запустение.

Только 1971 году Спасо-Преображенский собор был включен в список памятников культуры и истории и взят под охрану государства. Но к этому времени верхний храм уже значительно пострадал: протекающая кровля, отсутствие стекол в оконных рамах, нарушенные инженерные системы и промерзание стен в зимнее время привели к тому, что начали разрушаться не только живопись, но и штукатурный слой, и даже кирпичная кладка. И лишь четырнадцать лет спустя началась аварийная консервация настенных росписей.

...Они долго ждали нынешнего дня. Взирали со стен молча, но не сурово, храня память о том, как предстояли когда-то с сотнями молящихся в соборе насельников обители и паломников перед таинством, совершаемым во время Божественной литургии. В оскверненном, ободранном храме, каким я еще помню его, на них нельзя было смотреть без слез. Но сегодня уже возрожденные реставраторами яркие, светоносные лики Спасителя, Божией Матери, святых украшают стены собора. Труды и чаяния многих людей возродили их к жизни. И именно эти плоды будут освящены сегодня на Валааме.

"Санкт-Петербургские ведомости" №153(3454) 19 август 2005 г. Виктория Морозова