Проповедь в Неделю 37-ю по Пятидесятнице. О Закхее.

Вот, дорогие братья, мы и приблизились уже к вратам Великого поста. Хотя многие считают, что приготовительные недели и седмицы начинаются с Недели о мытаре и фарисее, когда церковь начинает уже воспевать всем любезные песнопения на всенощном бдении, «Покаяния отверзи ми двери…», но на самом деле, быть может, многим будет интересно узнать, что приготовительные недели начинаются гораздо раньше, еще за две недели до этого, Церковь начинает приготовлять своих верных чад, и неверных, которые, быть может, за год уже растеряли свою верность, она начинает их приготовлять чтением особых зачал Евангелия. В прошлую неделю мы слышали Евангелие об исцелении Христом слепца у врат града Иерихона. Сегодня Господь уже вошел в этот град Иерихонский, и читается Евангелие о Закхее мытаре. И в этом повествовании нам открывается дивный образ любви Божией, о которой и сказано, что Господь «пришел взыскати и спасти погибшего». И нам открывается дивный пример истинного покаяния в лице покаявшегося старшего из мытарей Закхея, который через покаяние стал святым, из великого грешника стал великим святым (ибо по преданию, апостолы привлекли его в свой чин и облекли саном епископским, и в конце концов он также послужил этому делу Христову, Его Божественной проповеди Любви, и словом, и самой жизнью).

Итак, Христос грядет в Иерусалим на Пасху; ибо, выйдя на Свою общественную проповедь, которая продолжалась, по преданию, три с небольшим года, Он трижды посещал Иерусалим по обычаю и традиции иудейской на святую пасху, еще ветхозаветную. Путь из Галилеи, кто бывал на Святой земле, знает, пролегает через город Иерихон, известный нам из Священного Писания. Одноименный со Спасителем судия и пророк Иисус Навин брал этот город. Но прообразно, он брал его тоже не силой мира сего, не оружием человеческим, но тогда еще неприступную эту крепость, он взял, возгласив в так называемые иерихонские трубы, те иудейские трубы, которыми приглашался народ на молитву. Но так молитвенно они возопили в эти трубы, что стены иерихонские, сказано, рухнули, и так был взят этот город.

И это было пророчески, ибо и ныне Христос восходит в этот город, пленяя, привлекая, взыскуя и спасая его ни силой человеческой, ни силой мудрости слова, но силой своей крестно-смиренной любви. Еще у врат этого города Он исцеляет слепца, который, духом провидя в Нем того пророческого сына Давидова, Мессию, Спасителя мира, возгласил: «Сыне Давидов, спаси мя!» И вот Господь спрашивает, что хочет он. И он ничего не просил у Него, только прозреть. Ибо покаяние начинается с видения своих грехов. И за Христом и так шло множество народа, но после этого чуда присоединилось еще множество, и, войдя в город, Он был окружен большой толпой, которая теснилась к Нему, и каждый хотел приникнуть, прикоснуться к Нему, услышать Его голос.

И вот один из жителей этого города, который, сказано было, старший из мытарей, по имени Закхей, возжелал увидеть Христа; как сказано в Евангелии, «Кто Он есть?» Как мы знаем, мытари (теперь это имя нарицательное) – люди, которые несли такое ненавистное для иудейского народа служение: они были собирателями налогов со своего же народа, хотя сами были евреями, иудеями, но служили «оккупантам», то есть Римскому правительству. Они собирали эту дань со своего же народа, чтобы содержать это войско, которое и захватило тогда землю Израилеву. Причем оплату за эту работу, такую неблагодарную, они получали именно от собственного своего сбора, и чем больше они, так сказать, «выжмут» из этих нищих людей денег, тем больше они и себе могли присвоить. Поэтому они считались людьми «нечистыми», ибо были в содружестве с оккупантами – язычниками, врагами народа Божиего. Они были ненавистны еще и за свое сребролюбие, жадность, жестокость, ибо часто с бедных вдовиц и нищих людей выжимали оставшиеся у них копейки, и поэтому считались всеми самыми последними грешниками.

И вот один из них, который был старшим не только по званию и возрасту, но, по всей видимости, и по своей жадности и жестокости, и, следовательно, греховности, возжелал увидеть Христа. Он возжелал Его видеть именно потому, что слышал, что идет необычный Учитель – тот Учитель, который проповедует любовь, который ее проповедует не только словом, а который, как он слышал, действительно умеет любить. И вот он уже, может быть, отчаявшийся в своем спасении, уже настолько измучившийся от собственного греха, все же нашел в себе эту искорку веры в эту любовь Божию и взыскал увидеть своего спасителя. Быть может, хотя бы Он не осудит его и примет его, и полюбит его? – надеялся Закхей. И он хотел приблизиться к Нему, но, как сказано, был мал ростом и из-за этой толпы не смог приблизиться. Тогда он, забежав вперед, увидев древо, которое было смоковница, взобрался на нее, ибо Христос должен был пройти мимо него, мимо этого дерева.

Закхей показывает нам дивный пример этого действительно истинного покаяния, которое пренебрегает всяким мнением человеческим, то зеркало, в которое мы смотримся на каждый день, – что о нас подумают, что о нас будут считать. Он, будучи уже пожилым человеком, занимавшим большую должность и известным на весь город, отвергнул попечения об этом и, как какой-то ребенок, побежал и взобрался на смоковницу. И был охвачен только одним желанием: увидеть этого Учителя Любви.

И вот взобравшись на дерево, Закхей не только сам стал способным увидеть Христа, но, как мы видим из Евангелия, Христос первый видит его. Ибо, подняв глаза и воззрев на него, Христос первый к нему обращается; обращается по имени, будучи действительно Божественным Учителем и Пророком, прозорливо зная каждую душу человеческую, хотя не был знаком с Закхеем, но обращается к нему по имени! Как Он говорит в другом месте Евангелия от Иоанна, «истинный пастырь зовет своих овец по имени, и те слышат голос его, ибо знают его». Господь обращается к нему: «Закхее, потщався слези, ибо днесь в дому твоем подобает Мне быти!» И Закхей показывает нам, что он действительно был предуготовлен этим покаянием, этой верой в любовь Божию, и он тут же исполняет это слово, не упрямится, слезает с дерева и с радостью, как сказано, принимает его в дому своем. И несмотря на общий ропот народа (ибо сказано, все возроптали именно на Христа, сказав, что Он к грешнику вошел), Христос же, желая спасения души человека, пренебрегает этим ропотом, ибо знает то дело правое, которое Он творит. И вот пред Ним, как сказано, «восстав Закхей, рече ко Иисусу». Это некое молитвенное предстояние показывает его благоговейное смирение, молитвенно сокрушенное сердце, обращенное к Единому могущему спасти его. Ибо он, по обычаю восточному, как хозяин этого дома, мог сидеть во главе стола и, обращаясь ко всем пришедшим не вставать и говорить то, что положит ему Бог на душу. Но он встает и начинает свою покаянную речь. В ней выражена глубина благодарности к тому человеку и Богочеловеку, который единственный не осуждает его, не презирает, но с любовью смотрит на него.

Ему единственно этого было достаточно, он ничего не просит от Него, но лишь приносит к Его ногам свои обеты-обещания, и говорит, что «пол-имения моего я раздам нищим и кого чем обидел – воздам вчетверо». Он оставляет половину имения не для того, чтобы себе что-то удержать, но для того, чтобы всем обиженным воздать вчетверо. То есть он исполняет не только ветхозаветную заповедь (как сказано в Исходе, всем обиженным нужно воздавать четверицею), но и новозаветную, ибо не оставляет себе ничего, возлюбливает ближнего больше себя. В греческом оригинале Евангелия, в отличие от русского и славянского переводов, используется глагол не будущего времени (отдам половину, воздам четверицу), а именно настоящего времени (даю половину и воздаю вчетверо больше). По всей видимости, в этот момент, быть может, кто-то из его домашних внес прямо пред лице Божие ту половину тех сокровищ, которые у него были накоплены неправедным его трудом.

Христос начинает обращаться к этому старшему из мытарей по имени. Имя Закхей всегда, и особенно в этот момент, вызывало удивление у многих там присутствовавших, ибо с древнего еврейского языка – арамейского, это имя переводится «праведный, чистый, справедливый». И оно было всегда неким упреком для него: какой же он праведный, какой же справедливый, ибо на всякий день вот уже много лет он творит это беззаконие? Но Христос обращается с глубиной веры любви в его душу, в его призвание, которое Он еще находил в нем, и находит в каждом человеке. Как сказано в Евангелии, что Он пришел взыскать и спасти не только погибающего, но даже и уже погибшего! Именование его по имени, тем более такому, обращено к каждой душе христианской, и ко всем присутствующим ныне здесь в храме, ибо Христос в первую очередь призывает каждого из нас начать свое покаяние с того, чтобы прозреть и осознать свой чин, достоинство, к которому мы призваны Богом, весь тот потенциал, который Он вложил в каждого человека.

Каждый из нас, во-первых, человек Божий, то есть образ и подобие Его, который должен быть действительно подобен во всем Ему. Каждый христианин должен быть подобен не только этому образу Божиему, но подобен Христу во всем: и в мыслях, и в словах, и в делах. Ибо повсему имеет в Крещении от Бога эту благодать. Многие из здесь присутствующих облечены и ангельским чином, монашеским, которые призваны и к совершенству христианскому. У каждого из нас есть и свое звание: кто-то – отец, кто-то – сын, кто-то – брат, кто-то – друг. И каждому из нас нужно осознать свое именование, свой чин и звание; ибо с видения этого высокого призвания, к которому призван каждый человек, и начинается истинное покаяние, из глубины души зовущее: «Господи, спаси мя, погибаю!», «образ есмь неизреченныя Твоея славы, аще и язвы ношу прегрешений…».

Эта смоковница, это древо, на которое взбирается Закхей, символизирует тот путь, ту лестницу, которой мы приближаемся к Двери Покаяния. Ибо, хотя Господь Всеблагой хочет взыскать и спасти всякого человека и, как говорит пророк, не хочет смерти грешника, но мы знаем из Евангелия и слова некоторым стоящим и стучащим уже в эти врата небесные, на которые Господь Спаситель вдруг отвечает странное для нас слово: «Не вем вас! (то есть, не знаю вас!) Отступите от Меня все делающие беззаконие!» Как Он, всезнающий, всевидящий, может сказать, что Он кого-то не знает? Но вот в этом и открывается таинство спасения, ибо Господь мог создать нас без нас, но спасти человека без человека Он не может. Для этого мы должны Ему помочь. И вот это древо, на которое взбирается Закхей, это и есть то место, мимо которого проходит Христос. Та толпа, окружавшая его, символизирует для нас те наши страсти, греховные пристрастия, житейскую многопопечительность, которые окружают нас в течение дня, в течение года, и от которых нам нужно убежать и взобраться на древо! Как правило, это, конечно же, молитвенное наше восхождение; это тот мост, связующий нас с небесным миром, мимо которого проходит Господь. И аще Он благоволит, то и познав, увидит в нашем сердце место предуготовленное верой, покаянием и, в первую очередь, смирением.

Быть может, кто-то уже начинает унывать, а кто-то уже и отчаялся в своем исправлении, ибо часто на исповедях многие говорят, - «Вот я, батюшка, принес опять то же самое», и слышно в этих словах часто уже некое уныние и потерю веры в это исправление. Но вот мы слышим слова Христа, что Он приходит взыскать и спасти не только погибающего, но даже и уже погибшего, и посилен это совершить, если у нас еще есть вера в силу и всемогущество Его всесострадательной любви. Но мы должны Ему помочь. Мы должны взойти на это древо, и кто, может быть, уже оставил молитвенное правило по лености, по нерадению, по множеству всяких причин, вновь должен понудить себя к этому. Преподобный Иоанн Колов, древний египетский подвижник, говорит: «Вижу себя человеком, за которым гонится множество диких зверей, хищников, и я нахожу впереди себя дерево, на которое взбегаю, взбираюсь и оказываюсь спасенным от них, ибо они внизу рычат и лают и прыгают, но достать меня не могут». Такова сила искренней, внимательной, покаянной, смиренной молитвы; такова сила молитвенного правила, которое нужно, в первую очередь, не Богу, а нужно нам, ибо это становится тем древом, на котором мы, промокшие, покрывшиеся грязью греховной, можем обсохнуть и очиститься, взобравшись, приблизиться к небу и дать возможность Богу познать и увидеть нас. И аще Он благоволит, то посетить и наш дом души, как и дом Закхея.

И Христос отвечает ему на этот шаг, на этот молитвенный акт, на этот подвиг покаяния Закхея: «Закхее, потщався слези! (Спустись!)» Ибо ты своим человеческим подвигом восшел от своего плотского мудрования на высоту духовной жизни, но теперь, чтобы не впасть в гордыню и высокое о себе мнение, спустись смирением. Ибо, как говорит Господь через пророка: «на кого воззрю, только на смиренного и кроткого, и трепещущего словес Моих».

Закхей показывает нам добрый пример, что и нам нужно также не только на словах, не только в намерениях, но и самим делом быть готовым исправить свою жизнь и принести Богу то, что посильно. Господь не требует выше сил. Закхей-мытарь показывает то, чем более всего благоугождается Бог и приготовляется дом души: это милосердие, это сострадательная милость к окружающим нас людям. Господь всем нам дает с избытком, для того чтобы мы делились друг с другом, или, по крайней мере, воздерживались от осуждения. Поэтому перед Великим Постом есть древняя традиция Прощеного Воскресения, когда мы начинаем свое покаяние в первую очередь с того, что смиренно примиряемся со всеми своими ближними.

И вот, дорогие, постараемся и мы на каждый день понудить себя восходить на это молитвенное дерево, на это Место, мимо которого проходит Христос Спаситель. Хотя бы на какую-то малую часть этого дня, и этим приближаться и давать возможность Богу приблизиться к нам и спасти и познать нас. И если и мы будем стараться иметь такое же, как у евангельского Закхея деятельное покаяние, такую же веру и надежду на всесильную Любовь Божию, то, быть может, и мы тогда услышим из сладчайших уст нашего Спасителя: «Ныне и сему дому души пришло Спасение, ибо и сей есть истинный сын Авраама».

Иеромонах Давид (Легейда)