Трудами братии Валаамского монастыря: "Дух иконы. Продолжение традиций"

В иконописной мастерской Спасо-Преображенского Валаамского монастыря заканчиваются работы над очередной иконой...Руководит мастерской иеромонах Сергий (Хмелевский) - последние двадцать лет он живет в Валаамском монастыре, пострижен в мантию в 2000 году, рукоположен в сан иеромонаха в 2004 году, также он является скитоначальником Свято-Владимирского скита.


«Когда я пришел в монастырь, то первые три года был на различных послушаниях. Потом стала открываться, точнее формироваться иконописная мастерская - с "нуля", ничего и никого не было. Мне игумен Панкратий и определил новое послушание, учитывая мое художественное образование – учиться написанию икон.

Толчком стало то, что один из благодетелей обители закупил мольберты, краски, все необходимое для мастерской - это и стало началом. На острове Валаам тогда не было помещений для мастерской, занимались на подворье монастыря в Санкт Петербурге. И преподавателям легче было приезжать, и игумен Панкратий постоянно приглашал к нам серьезных специалистов. Пошла настоящая учеба, занимались каждый день, каждую неделю - и так все четыре года. Да учимся мы и сейчас, что-то периодически просматриваем, общаемся с коллегами – нас вроде бы не забывают.
СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ ВЕКОВЫЕ ФОТОГРАФИИ:«РАСТВОРЯЛ СЕРЕБРО, ПЛАВИЛ ЦИНК, СОСТАВЛЯЛ ЗОЛОТОЙ РАСТВОР ДЛЯ ЗОЛОЧЕНИЯ, ПРИДЕЛАЛ ЭЛЕКТРОМАГНИТ К ГАЛЬВАНОПЛАСТИКЕ…»
Сейчас можно говорить, что у Валаамской иконописной мастерской сформировался свой определенный стиль написания икон – это канонический стиль, принятый еще в древней Византии, со своим языком: с некоторыми условностями, схематичностью, без лишних деталей. Это и плоский объем, нет цветотеней, композиции символичные, яркие цвета, и все детали всегда четко выписаны.

Пишем темперой, натуральной природной краской, растираем и перетираем с яичным желтком - все сами. Темпера не выгорает, и это уже проверено веками. Чего не скажешь о современных красках, а ими храмы и иконы расписывают... А ведь на Руси церкви XV-XVII веков были выполнены в основном темперой, и ничего, - краска не выгорает, а это главное. Роспись саркофагов в древнем Египте – тоже темпера, которая прошла проверку в три тысячи лет.

Писать настоящей темперой тяжело - только набивать руку надо минимум года четыре. Темпера - краска прозрачная, и чтобы ярко смотрелось, надо в несколько слоев набирать цвет, проходить и проходить по одному и тому же месту несколько раз – не менее 5 слоев, бывает и больше.

Все иконописцы мира чаще всего работают по старым образцам и по житийному описанию, и зачастую имеющийся образец их не устраивает. Всегда для новой иконы нужно составлять композицию из нескольких вариантов, атрибутику изменять, в частности: развернуть список в руках или свернуть его, цвет и свет подобрать, но при этом всегда нужно сохранить дух, язык и стиль иконы…

От старой Валаамской школы мы взяли основную традицию – это написания икон на золотом фоне. Техника золочения фонов – золочение на мордан, на специальный лак. Сусального золота по весу не так много, самое главное и дорогое - это долгая и аккуратная техника его нанесения, вот это уже особенно ценится. Золотой фон дает дополнительный свет на икону, уже внутренний, т.е. получается святой образ на фоне света.

В XVIII - XIX веках многие ушли на написание икон масляными красками - так быстрее, там толстой кистью прошелся раз - и рука, еще раз прошелся - и нимб. Поэтому на Руси в XIX веке появилось много «артельки», которые писали «быстренькие» иконы, «подокладники».

На хорошей иконе все должно быть аккуратно, поэтому над одной иконой и работаем по месяцу-другому. Иконописец должен быть верующим, это же не просто картина - это священный предмет. Неверующим, невоцерковленным лучше не браться за написание икон.

В монастыре мы всегда пишем иконы с молитвой. Мы, прежде всего монахи, живем в монастыре, и молитвенный круг для нас - самое основное. Службы в храме, Литургия, бдение, молитвенное келейное правило - это для нас главное.

---

— Икона не может повторяться, она не штамп. Вот перед вами два образа Ксении Петербургской (показывает на свои работы. — Прим. авт.), всмотритесь: лик один, а все же они разные. Здесь играют свою роль много факторов: колорит, настроение, душевный порыв, переживания или, наоборот, ликование в сердце, солнце — бездна чувств. А были случаи, что перед написанием святого лика мне он являлся во сне. Проснувшись, торопился в мастерскую, чтобы уловить и передать этот образ.

---

Некоторые говорят, что мы молимся «доскам» – мы молимся не «доскам», а тем кто на них изображен. Но эти «доски» мы бережем и охраняем, потому что на них ценное изображение с дорогим и святым для нас образом. И когда люди молятся, они хотят видеть, кому они молятся, хотят видеть, как выглядели святые.

Хорошо написанная икона, ее чувствуешь сразу, и когда по прошествии нескольких лет видишь эту икону, то удивляешься: неужто я эту икону написал. Икона в храме начинает жить своей молитвенной жизнью, она становится другой, и я этому не раз поражался. В храме она преображается, краски играют, появляется внутренний свет и дух...".

ИЗ МОСКОВСКОЙ ВЫСТАВКИ СОВРЕМЕННОЙ ИКОНЫ ВЫРАСТЕТ МУЗЕЙ ЦЕРКОВНОГО ИСКУССТВА НА ВАЛААМЕ

Артемий Орлов, Александр Веригин