На Страшном суде Господь не будет искать, как осудить, а наоборот – как оправдать людей

«Достойно и праведно есть, братия, после торжества Пасхи, которое мы праздновали, разделить радость нашу со святыми мучениками, и им, как участникам страданий Господа, возвестить славу воскресения Господня».

Святитель Амвросий Медиоланский

Сегодня – Радоница, первый день поминовения усопших после праздничной Пасхальной седмицы. Само название происходит от слова “радость”, ведь Пасхальное торжество продолжается. Радоница – происходит от слова радость, радоваться. Смысл этой радости в том, что Христос Воскрес и победил смерть, и кто лучше об это может знать, как наши родственники, перешагнувшие порог временной жизни в жизнь вечную. И в этот день мы, поминая усопших, радуемся вместе с ними Светлому Христову Воскресению и верим, что в Царстве Божием обязательно встретимся.

«Не напрасно узаконено Апостолами поминать умерших при Страшных Тайнах. Они знали, что великая бывает от того польза для усопших, великое благодеяние»

Почему для поминовения выбран именно этот день?

На Фоминой неделе наступает время, когда можно совершать заупокойные богослужения. Суточный круг богослужений начинается с вечера. В воскресенье вечером служится великая вечерня с торжественным великим прокимном, поэтому литургия в понедельник относится еще к праздничному пасхальному периоду. А вот вечером в понедельник и во вторник утром уже разрешено гласное поминовение усопших за богослужением.

Традиция поминовения усопших во вторник Фоминой седмицы сложился естественным путем. На этот день откладывался помин, который традиционно совершается на 3, 9, 40 день и на год по усопшим родственникам за продолжительный период, начиная с Великого Четверга Страстной седмицы и завершая первым воскресением после Пасхи – получается, очень многие хотят в этот день помолиться за умерших.

Статистика, как говорят, вещь упрямая. В монастырь стекаются просьбы о молитве. Большая часть, около семидесяти процентов, - о здравии и благополучии живущих. Меньшая часть – о поминовении усопших. И только в особые дни, такие как Радоница, когда в Церкви принято отдавать дань усопшим, просьб помолиться об упокоении становится больше.

***

Сильвестр, епископ Белгородский, ректор КДАиС

За гробом невозможно покаяние. Невозможно потому, что «покаяние есть завет с Богом об исправлении жизни», но жизни уже нет и исправление невозможно.

Да, Церковь говорит, что покаяние за гробом невозможно, и Она же молится об усопших. Молиться не только правильно для Церкви и для всех ее членов, молитва является естественным деланием Церкви.

Ведь очевидно, что многие наши родные и близкие являются невоцерковленными, большинство из них вообще настроены отрицательно. Но мы молимся. Молимся годами, молимся десятилетиями. А они все не воцерковляются, все живут по стихиям мира… но мы продолжаем молиться. Продолжаем, даже несмотря на то что результата нет, что, возможно, и не будет, но мы молимся потому, что продолжаем любить наших родных и близких.

И в один момент наших близких не станет. Они умрут. Что поменяется в нашем отношении к ним? Ничего! Разве наша любовь к ним перестанет существовать после их смерти? Никак! И если мы молились о них при жизни, то почему должны перестать молиться о них после смерти? Ведь когда они были живы, наши молитвы считались проявлением нашей любви к ним, однако и после смерти любовь осталась, никуда не исчезла, и мы продолжаем молиться о наших близких, которые уже не с нами.

Конечно, можно возразить, что при жизни есть надежда на исправление, потому есть молитва, а после смерти нет надежды на исправление, потому и молитва не нужна…

Однако при этом упускается один важный момент. Мы исповедуем воскресение мертвых, то есть сейчас души и праведников, и грешников находятся в определенном состоянии предвкушения блаженства или мучений.

Человек получит полную меру только в теле. Мы все воскреснем. Потому что быть человеком – это обладать и душой, и телом. Мы созданы сразу как соединения души и тела. Не было времени, чтобы душа предсуществовала нашему телу, и не было времени, чтобы тело предсуществовало нашей душе. Человек изначально, сразу, с первых секунд зачатия – из души и плоти. И в это естественное свое состояние мы все вернемся в воскресении. И тогда наступит «суд Христов», когда «соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов» (Мф. 25:32).

Господь Иисус Христос будет судить живых и… умерших: «будет судить живых и мертвых в явление Его и Царствие Его» (2 Тим. 4:1).

Судить мертвых. Зачем судить тех, кто уже был судим, судить тех, кто уже находился в определенном состоянии.

В канонической традиции Церкви действует правило: за одно и то же два раза не судят. Нельзя наказать за одно и то же дважды.

Тогда зачем суд, Страшный суд?

Позволю себе привести аналогию из светского судопроизводства, в котором возможна амнистия.

Свт. Феофан Затворник говорит, что на Страшном суде Господь не будет искать, как осудить, а наоборот – как оправдать людей.

Наш Бог есть любовь (1 Ин. 4:8). И Он хочет, чтобы все люди познали Истину. Он ради этого Воплотился, умер на Кресте и Воскрес.

Да, за гробом нет покаяния, но это не означает, что для умерших не существует Божьего милосердия. Вспомним разбойника, исповедавшего Христа перед смертью. Разве он мог исправить свое житие? Разве у него была возможность начать жизнь заново? Очевидно, что нет. Но только признание себя грешником и вера во Христа были достаточными, чтобы умирающий на кресте Бог дал ему прощение.

Церковь молится об умерших в надежде, что они в день Страшного суда будут помилованы по милости Божьей и по молитвам Церкви.

Мы верим, мы знаем, что наш Бог есть любовь, и ради спасения душ умерших Он уже сходил в ад. Мы надеемся, что в день судный Бог помилует тех, о ком Церковь молилась.

И потому Церковь совершает дело любви – молится о своих усопших в надежде, что в день Всеобщего Воскресения Господь Иисус Христос совершит суд, суд милостивый.

Церкви остается только молиться. И она молится о своих усопших.