"Богом обретенные". Глава 3 — Отец Василий

Василий Петрович Куприянов, будущий служитель Божий, родился 20-го февраля 1864-го года в небольшом, но довольно живописном городке Тверской губернии под названием Зубцов, что прилегает к Вазузе — одной из самых чистых рек России даже по сей день.

Василий рос в семье священника, в атмосфере благочестия и любви ко Господу. Уже с молодости проснулось в нём желание посвятить свою жизнь служению Богу и ближним. Для осуществления своей мечты, будучи юношей, Василий поступил в Тверскую Духовную Семинарию, которую успешно окончил по первому разряду в 1885-м году, т.е. в возрасте двадцати одного года. К этому моменту уже состоялся их брак с Александрой Дмитриевной (в девичестве Петропавловской), и впоследствии у четы Куприяновых родилось тринадцать детей: Павел, Николай, Константин, Сергей, Дмитрий, Борис, Вера, Надежда, Любовь, Софья, Екатерина, Александра, Анна.

По указу архиепископа Тверского и Кашинского Саввы (Тихомирова) викарный епископ Старицкий Антонин (Державин) 28-го сентября того же 1885-го года рукоположил молодого человека в сан диакона, а на следующий день — последовательно в сан иерея.

Первым местом служения батюшки стал Храм Божий в честь Святителя Николая в селе Будово Новоторжского уезда. В наши дни, к великому сожалению, этот храм не сохранился, но местные жители берегут память о нём и поныне. Здесь отец Василий провёл десять лет своей жизни, служа у Алтаря Божия, а также трудясь в должностях школьного законоучителя и миссионера по борьбе с расколом. Его заслуги на этой ниве были отмечены в епархии уже через три года, а в 1895-м году батюшку перевели на служение в Выдропужск, в храм в честь Смоленской иконы Божией Матери (он действует и сейчас). Просветительская работа и здесь предстояла обширная — должности окружного миссионера и законоучителя в начальной и высшей школах за ним сохранялись ещё двадцать лет.

Между тем, в 1907 году отца Василия неожиданно избрали депутатом Государственной Думы Российской Империи III-го созыва от Тверской губернии. Интересно, что и в Думе батюшка был членом комиссии по народному образованию и по мерам борьбы с пьянством. Т.е. свою миссию отец Василий старался исполнять в любых условиях и обстоятельствах — даже там, где оказывался вынужденно.

В 1915 году батюшка получил новое распоряжение: архиепископ Серафим (Чичагов) [1], — принявший впоследствии мученический венец за Христа, — будучи на тот момент правящим архиереем Тверской кафедры, решает назначить отца Василия первым городским благочинным, в ведении которого состояло двадцать девять приходов. Сам же отец Василий служил теперь в самом центре Твери — во Владимирском храме. Одновременно он был и членом Епархиального Совета, и членом-казначеем Епархиального Училищного Совета, и даже управляющим свечным заводом, но...

...Наступил страшный 1917-й год. С приходом к власти богоборцев начался самый тяжёлый и кровавый период истории нашей земной Родины, какой только был доселе. Читая хроники тех лет, невольно приходишь в содрогание от того, какие чудовищные испытания выпали на долю тех, кому довелось их пережить лично.

Так уж вышло, что сегодня часто можно услышать обвинения в адрес православных христиан в таком ключе:

— Вы, «церковники-мракобесы», уничтожили в огне тысячи людей во время инквизиции! Дай вам лишь волю и власть, и вы сделаете то же самое со всеми несогласными! Находись во всём мире «у руля» люди исключительно атеистического мировоззрения, человеколюбивые, с разумным подходом к делу, то удалось бы избежать многих войн, насилия, несправедливости!

Если оставить в стороне непонимание человека, что инквизиция к настоящей Церкви Христовой вовсе не имеет никакого отношения (в Православной Церкви её никогда не существовало, как и не может существовать по определению), то почти сам собою возникает резонный вопрос: а разве атеизму не удалось в двадцатом веке наглядно продемонстрировать всем нам свой «разумный подход к делу» и «человеколюбие»?

МИЛЛИОНЫ безвинно убиенных.

МИЛЛИОНЫ репрессированных.

МИЛЛИОНЫ выкошенных голодом.

МИЛЛИОНЫ замученных в пыточных и камерах для допросов.

МИЛЛИОНЫ сгноённых в ГУЛАГах.

Увы, продолжать этот перечень можно очень долго. И если ВСЁ ЭТО — результат атеистического «разумного подхода» и «человеколюбия», то каков был бы этот результат, окажись «у руля» атеисты с подходом не вполне разумным и не вполне человеколюбивые? «...Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?» (Мф. 6:23)

Но разве то, что произошло в двадцатом веке, не осталось где-то далеко позади? К великому сожалению, нет. Пусть мы уже почти перешагнули рубеж первой четверти двадцать первого века, но и сегодня человечество продолжает пожинать плоды атеистического эксперимента прошлого столетия.

Чтобы понять это, достаточно вспомнить, что именно в Советской России впервые было легализовано безжалостное истребление нерождённых детей — то, что ныне завуалировано именуется абстрактным словом «аборты». В 1920-м году большевики впервые узаконили детоубийства в России, и уже потом, следуя кошмарному примеру, волна легализаций прошла едва ли не по всему земному шару. Последнее «пополнение» в перечне стран, разрешающих подобный геноцид, случилось в 2021-м году, когда «сдались» Аргентина, Южная Корея, Тайланд и Сан-Марино. Незадолго до них это сделали Кипр, Ирландия, Исландия и Новая Зеландия. А прямо во время написания этих строк детоубийства на любых сроках беременности были узаконены в Австралии (во второй половине февраля 2022-го года)…

По официальным данным за один лишь 2021-й год в мире было совершено более 46 600 000 абортов, при общем числе смертей от всех причин порядка 58 700 000. Вы только вдумайтесь в эти цифры, за каждой из которых стоит человеческая жизнь! Обе мировые войны вместе взятые не «переплюнут» по количеству смертей всего полтора-два года нашей современной жизни с узаконенными детоубийствами!

Мир буквально залит кровью младенцев, вопиющих к Богу. Младенцев, которым не дали даже шанса увидеть свет Божий, принять Святое Крещение и войти в Церковь Христову. Сложно и страшно представить себе людей, которые бы сначала позволили ребёнку родиться, пожить годик-другой, а потом его убили. А между тем, даже такое ужасное и отвратительное злодеяние — менее греховное и циничное, чем убийство ребёнка ещё в утробе, потому что в первом случае ребёнку хотя бы дали шанс, а во втором — не дали вовсе.

Насколько же замечательно высказался в своё время сороковой президент США Рональд Рейган:

— Я заметил, что все сторонники абортов — это люди, которые уже успели родиться…

Оставив в стороне оценку остальных дел этого человека, замечу лишь, что конкретно эта фраза однозначно достойна того, чтобы войти в историю (что уже и случилось).

Правда заключается в том, что человек является человеком, — живым существом, с душой и телом, — не с какого-то определённого срока беременности, и уж тем более не с момента рождения, а с момента зачатия. Когда некоторые «новоиспечённые» «учёные» пытаются спорить с этим, приводя от своего ума те или иные «доказательства», то нужно просто иметь в виду, что они спорят не с нами. Они спорят с Творцом. Православная же Церковь своего собственного, какого-то «отдельного» мнения, попросту не имеет — нам вполне достаточно мнения Создателя, точку зрения Которого Церковь бережно хранит. А противящийся Истине, имей он хоть дипломы всех ВУЗов планеты, противится Самому Богу, ибо Он Сам сказал: «...Я Есмь Путь и Истина и Жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14:6).

Обратив внимание на легализацию абортов большевиками, можно заметить интересный момент: ФИО Владимира Ильича Ленина в сокращённой форме, — ВИЛ, — созвучно «кличке» языческого «бога» Вила (Ваала), — т.е. беса, которому некогда поклонялись язычники, и которому приносили человеческие жертвы, в т.ч. младенцев…

Наш великий русский писатель, Фёдор Михайлович Достоевский, с творчеством которого полноценно я познакомился лишь в то время, когда уже жил в монастыре (пожалуй, это и к лучшему — в юности многое бы ускользнуло от меня и не было понято верно) очень точно предсказал катастрофу двадцатого века. Причём с удивительной тонкостью и проницательностью — в романе «Бесы» это становится достаточно очевидно. Но не только там автор подметил причины грядущих в его время бедствий. В «Братьях Карамазовых», вершине творчества Достоевского как писателя, это подмечено ещё более чётко.

Немногие знают, что Фёдор Михайлович в своих рабочих тетрадях за 1875-й - 1876-й года, указал на того, кто станет в его романе настоящим убийцей Фёдора Павловича Карамазова. Но, одновременно, в том же персонаже, о котором будет сказано далее, автор выводит и нечто большее. В своих записях Достоевский пишет: «Я обнаружу врага России, — это семинарист».

Это странно звучит лишь на первый, беглый взгляд, в отрыве от прочих записей автора и его романа. Да, как это ни удивительно, но до сих пор большинство читающих «Братьев Карамазовых» уверены, что, хотя официальные обвинения выдвинуты против Дмитрия Фёдоровича, убийцей является Смердяков. Между тем, по замыслу автора это не так! Достоевский завершил только первую часть романа, но написать продолжение не успел. А именно там весь замысел должен был раскрыться вполне. Парадокс в том, что до сих пор читая этот роман, при первом его прочтении почти невозможно заметить вещи, которые становятся очевидными при прочтениях повторных —действительным убийцей является не кто иной, как… Семинарист! Михаил Ракитин, «друг» Алёши. Да, Смердяков также планировал совершить это преступление, но делал это одновременно и независимо от Ракитина, который завершил дело раньше из своих личных побуждений.

Но почему Достоевский выделил именно семинариста в качестве главного врага России во время своей жизни? Исходя из контекста своего романа и отдельных записей, Фёдор Михайлович указал не просто семинариста, а тот его тип, который к моменту написания книги стал встречаться со всё более пугающей периодичностью — это семинарист-атеист, семинарист-карьерист (к слову, вторым вариантом даже названа одна из книжных глав).

Да-да! Казалось бы: что общего между этими двумя понятиями? Что общего может быть у студента духовного учебного заведения с безбожием, отрицанием самой Сущности Божией, Его Бытия? Это страшный диссонанс, возмутительный и почти невозможный. Но страшная правда, открывшаяся уже к 1917-му году и даже ранее, состояла в том, что такие несчастные люди, разделившиеся сами в себе (см. Мф. 12:25), и впрямь были. Образ Михаила Ракитина в романе — это образ собирательный, почти пророческий, предостерегающий. Неспроста Достоевский от лица одного из главных героев, — Ивана Фёдоровича Карамазова, — даёт остроумную характеристику Ракитину, которую тот, кстати, в сущности и не оспаривает, а только возмущается формой подачи и тем, что ему дерзнули это высказать. В тексте книги Ракитин приходит к Алёше и, среди прочего, пересказывает ему сию характеристику, говоря, что Иван, Алёшин брат...

— …Изволил выразить мысль, что если я-де не соглашусь на карьеру архимандрита в весьма недалёком будущем и не решусь постричься, то непременно уеду в Петербург и примкну к толстому журналу, непременно к отделению критики, буду писать лет десяток и в конце концов переведу журнал на себя. Затем буду опять его издавать и непременно в либеральном и атеистическом направлении, с социалистическим оттенком, с маленьким даже лоском социализма, но держа ухо востро, то есть, в сущности, держа нашим и вашим и отводя глаза дуракам. Конец карьеры моей, по толкованию твоего братца, в том, что оттенок социализма не помешает мне откладывать на текущий счёт подписные денежки и пускать их при случае в оборот, под руководством какого-нибудь жидишки, до тех пор, пока не выстрою капитальный дом в Петербурге, с тем чтобы перевесть в него и редакцию, а в остальные этажи напустить жильцов. Даже место дому назначил: у Нового Каменного моста через Неву, который проектируется, говорят, в Петербурге, с Литейной на Выборгскую...

— Ах, Миша, ведь это, пожалуй, как есть всё и сбудется, до последнего даже слова! — вскричал вдруг Алёша, не удержавшись и весело усмехаясь…

Когда же впоследствии на суде выяснилось, что «передовой молодой человек» вместе с обвинениями в адрес Дмитрия Карамазова умудрился также составить благочестивый текст жизнеописания Старца Зосимы, причём с посвящением местному архиерею, Ракитин был поражён, что об этом узнали, и даже стал оправдываться, по меткому выражению Достоевского, «почти со стыдом». [2]

Итак, Фёдор Михайлович Достоевский на страницах своих книг высказал свои предчувствия и опасения касательно грядущих на человечество бедствий. И как примечателен собирательный образ Михаила Ракитина теперь, когда стали доступны многие факты жизнеописаний атеистических вождей двадцатого века… Не секрет, что и Ленин, и Сталин сначала были верующими людьми. Но в определённый момент своей жизни каждый из них сделал выбор в пользу жизни без Бога. Страшный выбор!

Ленин оставался православным христианином до шестнадцатилетнего возраста. Об этом свидетельствует он сам в одной из сохранившихся анкет. Но с шестнадцати лет юноша порвал с Церковью, и не только не остался в «нейтральном» к Ней отношении, но, напротив, начал активное богоборчество.

Сталин также воспитывался матерью с «прицелом» на то, чтобы молодой Иосиф стал священнослужителем. Его мать, Екатерина Георгиевна, мечтала, чтобы тот стал священником или епископом. Юноша даже пел в церковном хоре:

— А как учителя хвалили его голос? Симон Гогличидзе говорил, что у моего сына такой голос, который удивит весь мир. Я не раз ходила в Церковь и слушала, как он поёт, — так отзывалась о нём мать.

Позднее Иосиф поступил в Тифлисскую Духовную Семинарию, где проучился некоторое время, дав тем самым матери последний лучик надежды на будущее её мечты. Но уже в процессе учёбы молодой человек примкнул к революционерам. Всю дальнейшую жизнь Сталин, ставший новым «вождём» атеистического Советского Союза, всё дальше и дальше удалялся от Бога и от пути, которого желала его мать. [3]

Незадолго до своей смерти Екатерина Георгиевна пришла к сыну на приём. Невзирая на «картонное», мнимое «величие», которым упивался её сын в то время, скорбящая мать, видевшая плоды богоборческого режима, репрессии, сказала всего несколько слов:

— Лучше бы ты стал священником...

На её похороны сын так и не явился: шла середина 1937-го года, самый разгар массовых репрессий… В некотором смысле верующим можно назвать и Гитлера, хотя православным христианином он никогда не был. Но об этой фигуре и так известно и написано достаточно много.

Так уж выходит, что каждый раз, когда сторонники атеизма пытаются основать свой собственный «рай» на земле (конечно, без Бога), — всякий раз получается тюрьма, ГУЛАГ, каторга. Волей-неволей вспоминаются знаменитые «перлы» отечественного «златоуста», Виктора Степановича Черномырдина, сказанные хоть и в разное время и по разным поводам, но так удивительно подходящие по смыслу: «Почему-то что ни делаем — получается КПСС либо автомат Калашникова...» и «Отродясь такого не бывало, и опять то же самое...»

Так было во времена каинитов (см. Быт. 4), когда возводились первые безбожные города и, по Преданию, многих жителей насильно удерживали в них. Так было во времена Нимрода (см. Быт. 10 и 11) и после него. Такое случалось и позднее на протяжении истории, причём многократно и без привязки к территории. Так было у ацтеков на территории нынешней Мексики, среди которых процветал каннибализм и массовые человеческие жертвоприношения. Имеются сведения о целых «фермах» по выращиванию людей для подобных «особых случаев», существовавших до прихода Кортеса и других конкистадоров.

Но не слишком далеко от ацтеков XVI-го века ушёл Китай века XXI-го: не так давно были опубликованы сведения о наличии в пенитенциарной системе этой страны практики создания медицинской базы данных заключённых с целью максимально быстрой выемки органов для пересадки. Т.е. практики «казней» по спецзаказу. Причём во многих случаях вовсе без глубокой анестезии. Что это означает для такого рода «избранных» заключённых, догадаться не столь трудно… В частности, такая практика применялась в отношении членов неугодных религиозных движений, по мнению Компартии Китая представляющих угрозу её существованию.[4] Но в связи с тем, что Китай сейчас представляет собой вариант, который условно можно назвать «Совок» (ver. 2.0)», в стране не прекращаются гонения и на любые другие проявления религиозности (кроме, конечно, безоговорочной веры в Компартию). Это же относится и к Северной Корее — гонения там тоже не исчезают.

Вообще, если говорить о революционных движениях в целом, то из истории чётко прослеживается одна весьма характерная их черта: многие революционеры начинают с констатации категоричного неприятия насилия над людьми в каких бы то ни было формах, а, дорвавшись до власти, заканчивают тем, что сами превращаются в кровавых тиранов. Подобное случилось, например, во времена т.н. Великой французской революции, когда один из виднейших её деятелей, Максимильен Робеспьер, выступая сначала за отмену смертной казни, впоследствии дошёл до того, что стал оправдывать тотальный террор и был готов пойти на любые человеческие жертвы ради достижения своих целей.

Примечательно и то, что практически любая революция сопровождается призывами к дехристианизации. Это же произошло и с Робеспьером, который провозгласил в своё время «Культ Верховного Существа» — бессмысленную абстракцию, новодел, к Христианству отношения не имеющую. Другое крыло революционеров в это время и вовсе насаждали «Культ Разума» вместо хоть какой-то веры в Творца, даже размытой и бесформенной. В итоге сам Робеспьер закончил тем, что был казнён — очевидно, такими же людьми, считавшими, что ради «идеи» можно пойти на всё.

Да и к чему удивляться антихристианскими сторонами мировых революций, если первым революционером в истории был сам сатана? Именно он, возгордившись, поднял в своё время бунт на Небесах, совратив с собой около трети Ангелов, ставших ныне бесами. Они и являются ныне вдохновителями всех богоборческих проектов в мире. Они же являются создателями и инициаторами всех ложных религий, всех ересей и расколов (а все религии и религиозные движения, кроме Православного Христианства, являются просто по факту ложными и неспасительными). Именно они вдохновляли Каина и всех последующих богоборцев. Именно они «подкидывали» идеи всех языческих верований и требовали себе почитания под видом бесчисленного множества «богов». Они обманывали (и продолжают обманывать) последователей индуизма. Они же в своё время культивировали гордыню в Сиддхартхе Гаутаме (т.н. Будда), доведённую до почти вселенских масштабов.

Да и все прочие виды лжи изобретены врагом рода человеческого. Не могу не привести здесь отрывок из видения схимонаха Николая (Абрулаха; в миру Юсуфа-Абдул-Оглы), жившего в скиту Оптиной Пустыни в XIX веке, бывшего турецкого офицера, принявшего Православие и ставшего монахом:

«...Я внезапно увидел пред собою, то есть между мною и занавесью, великую и неизмеримую пропасть, исполненную мрака; но мрак этот не воспрепятствовал мне увидеть в её страшной глубине князя тьмы, в том виде, как он изображается на церковных картинах; на руках его сидел Иуда, державший в руках подобие мешка. Возле князя тьмы стоял лжепророк Магомет в рясе зелёного цвета и такого же цвета чалме. Вокруг сатаны, который составлял как бы центр пропасти, на всём беспредельном пространстве её видел я множество людей всякого состояния, пола и возраста, но никого из знакомых между ними я не заметил. Из пропасти доносились до меня вопли отчаяния и неизглаголанного ужаса, которые невозможно передать никакими словами. Видение это окончилось...» [5]

Но интересно, что даже диавол и демоны не дошли до атеизма, до полного отрицания Бога: «...и бесы веруют, и трепещут» (Иак. 2:19). Зато до сей степени деградации дошёл после грехопадения человек, венец творения. Сами бесы не просто верят — они прекрасно знают, что Бог Есть, и знают, ЧТО ожидает их после Страшного Суда Божия. Но они хотят, чтобы и люди, которых любит Господь, и которых сами они ненавидят, страдали вместе с ними. А потому и пытаются внушать людям идеи атеизма и прочей гнусной лжи. Наша же задача — пребывая в Боге во Святой Его Православной Церкви, сражаться Божией силой, Его Благодатью с невидимым врагом, бороться со страстями и грехами, с вражьими помыслами-внушениями. Для этого в Церкви есть всё необходимое!

Все попытки построить Царство Божие на земле, да ещё и без Самого Бога, попросту обречены на провал. Наша Родина в высшем смысле этого слова — вовсе не здесь. На земле мы все лишь странники и пришельцы (см. Евр. 11:13), постояльцы в гостинице. Но как путник должен в своё время собраться и пойти дальше, так и нам необходимо подготовиться на бренной земле к Жизни Вечной, собрать то единственное, что возможно унести с собой, — Православную веру, добродетели и благие дела, — и, когда Господь Сам решит нас призвать, — предстать пред Ним. Наша задача здесь, в сей земной жизни — успеть сделать свой выбор, успеть возвратиться к Небесному Отцу, ибо за гробом покаяния уже нет: «Жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери Жизнь...» (Втор. 30:19).

«...Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф. 12:25). Тот, кто становится врагом Богу, становится врагом, в первую очередь, себе самому. Можно ли найти человека, более несчастного, чем он? Уходя от Творца, невозможно остаться в некоем нейтральном состоянии, и остановка на пути к Спасению — это уже начало падения: «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает» (Лк. 11:23).

Удаляющийся от своего Создателя, не остаётся в одиночестве с самим собой, но приближается к врагу, диаволу. Только в Боге Жизнь Истинная — это Он Сам. И, если Господь, Который Сам Есть Любовь и Свет (см. Ин. 1:9 и 1 Ин. 4:16), пришёл к нам, чтобы мы «...имели Жизнь и имели с избытком» (Ин. 10:10), то от сатаны и бесов, которые ненавидят не только Бога и всех нас, но даже друг друга, что может ожидать несчастный заблудившийся человек? Лишь тьму, злобу, ненависть, смерть — и смерть с избытком...

Многие сейчас испытывают определённые ностальгические чувства, вспоминая СССР. Во-первых, просто потому, что в детстве всё казалось так или иначе лучше: в силу того, что со временем в памяти негатив вытесняется, и остаётся больше светлых воспоминаний. И небо раньше казалось голубее, и трава зеленее.

А во-вторых, нужно сказать, что, конечно, даже при СССР было нечто хорошее. Но было не благодаря насаждаемому повсеместно «научному» (в действительности же псевдонаучно-мифологическому) атеизму, а вопреки ему. Если бы не подвиг новомучеников и исповедников, если бы не самопожертвование тех самых «бабушек в платочках», тайком Крестивших детей и рассказывающих им о Боге, костьми лёгшими, чтобы отстоять те последние храмы, что оставались у Церкви при Советской власти, то сейчас картина окружающего нас мира была бы совсем другой и несоизмеримо более ужасной.

Никакой абстрактной, «отдельной», «самой по себе» и «подвешенной в воздухе» морали попросту нет на свете: вся порядочность, все элементы благого нравственного воспитания, которые встречались в том же Союзе, есть не что иное, как результат многовековой христианизации общества. Не будь в истории нашего земного Отечества Православного Христианства — не было бы и следа того доброго и нравственного, что сейчас вспоминается людьми с ностальгической теплотой и как нечто само собой разумеющееся.

Конечно, кто-то возразит:

— Зато страна была великая и все вокруг нас боялись! Кругом было изобилие и нам всё было доступно!

Ответ на это возражение прост, и его озвучил Сам Господь наш Иисус Христос — Истинный Бог наш и Истинный Человек наш:

«...Какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его...» (Мф. 16:26-27).

Никакое земное величие и никакие земные блага не стоят даже одной единственной человеческой души. Да что уж там — весь мир целиком не стоит одной души человеческой! А что предлагали атеистические вожди прошлого и нынешние руководители иных государств подобного рода? То же самое, что и сатана нашим Праотцам, — Адаму и Еве, — ещё в Ветхозаветном Раю: «...откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:5). Он предложил им избрать собственное внушение, избрать гордыню и своеволие, «самость» и губительную т.н. «независимость» от Творца, тем самым спровоцировав грехопадение человечества. Враг предложил людям избрать вместо Бога и Вечной Жизни с Ним и в Нём, — пустышку, мнимую собственную значимость. Предложил несопоставимую, «бросовую» цену.

Примерно то же самое враг рода человеческого дерзнул предложить и Самому Господу нашему во время Его земной жизни, когда ещё не знал точно, Кто Он (и предложил, замечу, как обычно, солгав — нет у сатаны ничего из обещанного им): «Тогда Иисус возведён был Духом в пустыню, для искушения от диавола, и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал. И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих. Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнёшься о камень ногою Твоею. Иисус сказал ему: написано также: не искушай Господа Бога твоего. Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи. Тогда оставляет Его диавол, и се, Ангелы приступили и служили Ему» (Мф. 4:1-11).

А об «изобилии» при СССР, «свободе» и «доступности» чего бы то ни было, и вовсе говорить нет никакого смысла — об этом и вспоминать-то стыдно: пустые прилавки, невозможность купить что-то, а только попытки «достать» и прочее и прочее (фотографии прилавков до сих пор легко найти в Сети)... Атмосфера взаимного и почти всеобщего доносительства, воровства на рабочих местах (будь то в масштабах хоть булавки и шариковой ручки), ставших едва ли не нормой жизни, известны всем. При этом миллионы людей кругом, не знавших ничего ни о Боге, ни о своём истинном предназначении, ни о своём месте в Замысле Творца. Миллионы людей, оторванных от Церкви и удалявшихся от своего Создателя всё дальше и дальше, и не уверенных ни в чём, кроме того, что «колбаса докторская по 2,30», что «эскимо по 0,11» и что «кругом изобилие и нас все боятся»...

Разве вот это всё стоит Жизни Вечной?.. Очевидно, что нет! И ничто другое этого не стоит!

Невозможно оправдывать действия Ленина, Гитлера и Сталина. Само понятие, встречающееся порой в наши дни, — «православный» сталинист», — это нонсенс. То же самое, кстати, можно сказать и о ратовании некоторых об абсурдной идее канонизации и почитания Ивана Грозного, руки которого по локоть в крови не только простых людей, но и общепочитаемых канонизированных святых.

Мы должны усвоить, выучить уроки прошлого, чтобы двигаться дальше в верном направлении. И, что крайне важно, ни в коем случае не должны мы впадать в осуждение кого бы то ни было. Даже тех, чьими усилиями залита кровью наша планета. Богоборческие вожди XX-го столетия — это несчастнейшие люди из всех несчастных! На земле их окружали (бесславная) слава, (ничтожное) величие и (бессильное) могущество…

Но прошли дни.

Пролетели годы.

Явилась и смерть.

А ПОТОМ ЧТО?..

Страшно подумать…

Но и в обычной своей жизни мы можем судить лишь о тех или иных злых поступках людей, но никак не осуждать их самих. Здесь чёткая граница, переходить которую мы не вправе. Людей мы должны любить и жалеть, но иметь при этом рассуждение и оценивать поступки: хотя мы ненавидим ложь, мы должны любить самого лжеца; хотя мы ненавидим наркоманию, мы должны любить наркомана, и т.д. Человек не сводится к своему греху, и пока он живёт в этой земной жизни, во всё это время остаётся надежда и возможность для его покаяния и исправления. Об этом нам всем стоит помнить, учиться никого не осуждать и никогда не отчаиваться. Будем следить за собой, чтобы самим стараться не грешить. Если кто-то в прошлом совершил и тысячи самых тяжких грехов, — от убийств, абортов, воровства и хулы до чего бы то ни было, — в Православной Церкви есть все средства для их очищения, исправления и внутреннего возрождения, восстания от грехов, страстей, скорбей и тьмы к Свету Христову, Его Любви, Благодати, Вечной Жизни и Радости. Господь Милостив! Дорогие, будем же стараться пребывать с Ним и жить по Его Заповедям. Даже если и случится где споткнуться и упасть на пути — обратившись к Нему, Его Силой восстанем и двинемся дальше по Пути Спасения! Он нас не бросит!

Итак, с наступлением 1917-го года жизнь миллионов людей изменилась радикально. Привычный уклад рухнул, и перед Русской Православной Церковью встала задача не только приведения ко Христу своих верных чад и всеобщая проповедь, но и задача выжить в условиях всё более и более усиливающихся гонений и беспрецедентного давления со всех сторон.

К моменту прихода большевиков к власти отец Василий продолжал нести свою пастырскую миссию в Твери и готов был отдать всего себя на служение ближним, следуя Подвигоположнику, Христу Иисусу, нашему Доброму Пастырю (см. Ин. 10:11). Городским благочинным он трудился вплоть до 1922-го года, когда возникла и распространилась новая угроза существованию Церкви в России, на этот раз внутренняя — т.н. обновленческий раскол, созданный усилиями новой безбожной государственной власти.

В народе обновленцев часто называли «живоцерковниками», т.к. те заявляли о необходимости «оживить» Церковь, по их убогому и несмысленному мнению «мёртвую». Цель устроения раскола большевиками была проста: власти намеревались разложить, уничтожить Церковь изнутри путём Её «обмирщения», «заземления» и «модернизма», путём попрания Святых Канонов и (в конечном счёте) самих Догматических основ, т.е. Вероучения Церкви, в действительности не подлежащего никаким изменениям и пересмотрам.

Проблема «обновленчества» не прошла и мимо Тверской епархии. С санкции властей раскол стремительно распространялся по стране, и борьба с ним отнимала много сил у и без того ослабленных чад Церкви. После ареста властями викария Тверской епархии, епископа Старицкого Серафима (Александрова), на его место был поставлен епископ Пётр (Зверев), верный служитель Божий, стремившийся сохранять канонический порядок в среде вверенной ему Богом паствы.

Чтобы донести до народа гибельность и опасность раскола, замешанного, к тому же, на еретической «закваске», владыка Пётр выступил с воззванием, текст которого сохранился:

«У этих „живоцерковников-обновленцев“ — ничего нет религиозного; они религией лишь прикрываются, они деятели политические, хотя многие и не понимают сего. Мы политикой не должны заниматься, не наше это дело. Мы должны признавать советскую власть, подчиняться ей по христианской совести и держаться строго декрета об отделении Церкви от государства. Нужно обновление не Церкви, а нас самих. Мы не умеем, мы разучились усваивать и понимать Благодатный Дух Церковных установлений, оттого и кажется нам многое лишним, ненужным, устарелым. Как ни прискорбно явление раздора и смуты в Церкви — мы должны благодарить Бога за него, ибо в это время отделится пшеница от плевел и каждый оглянётся на себя и выявит, насколько он христианин православный. Молю Бога, чтобы Он сохранил в истинной Церкви побольше людей, хотя и по Писанию знаю, и из наблюдений над окружающими вижу, что мало останется истинно верующих».

Власти, заинтересованные в продвижении раскола, обвинили владыку Петра в неподчинении властям и… использовании дореволюционной орфографии в тексте воззвания! Заручившись поддержкой вышестоящего руководства ГПУ, к концу ноября 1922-го года было принято решение об аресте не только Преосвященнейшего Петра, но и его ближайших сподвижников и соратников — священников Алексия Бенеманского и Василия Куприянова, казначея Новоторжского Борисоглебского монастыря иеромонаха Вениамина (Троицкого), члена Епархиального Совета и директора училища слепых Алексия Соколова и секретаря епископа, Александра Преображенского.

Известно, что на допросе отца Василия пытались склонить к даче показаний против владыки Петра с целью обвинить последнего не только в написании текста воззвания, но и в его распространении — по милости Божией им это не удалось. Тем не менее арест состоялся.

Узников, к которым был впоследствии присоединён и епископ Новоторжский Феофил (Богоявленский), отправили в Москву, где на первое время поместили в «Бутырку». Какого-то адекватного, а уж тем более беспристрастного рассмотрения их дела, конечно же, не было — Комиссия ОГПУ по административным высылкам приговорила 26-го февраля 1923-го года воинов Христовых к ссылке в тогдашний Туркестан.

Первым пунктом ссылки стал Ташкент. Отец Алексий описывал прибытие туда в следующих словах:

«...Нас встретили члены соборного причта и несколько благочестивых граждан и гражданок, сразу окружая нас таким вниманием, что нам стало стыдно. Для нас были приготовлены чай и обед, нам нанесли множество куличей, дали чаю, сахару, даже по рубашке из местной ткани „маты“. Нас вызвали на идеал мучеников; кажется, что так относиться могут только христиане. Сочувствие к нашему положению было огромнейшее... В семь часов там же, в соборном доме, происходило прощание: епископ Петр сказал нам слово, ответил ему я. Плакал владыка, плакали и мы, плакали и все присутствующие...»

В Ташкенте пути ссыльных разошлись. Отныне перед каждым из них открывалась дорога к собственной Голгофе… Епископу Петру предстояло отправиться в Перовск (ныне город Кзыл-Орда) и отбывать срок там. Господом суждено было Владыке впоследствии стать архиепископом Воронежским и Задонским, продолжить непримиримую борьбу с «обновленчеством» и удостоиться победных венцов мученичества и исповедничества, завершив свой подвиг и земное «течение» (см. 2 Тим. 4:7) в Соловецком лагере…[6]

Священники же Василий и Алексий были направлены в Самарканд, а затем в соседний Джизак. Есть также информация, что довелось им быть и в Пенджикенте, что в сорока восьми километрах от Самарканда. По данной в ГПУ подписке отцы были обязаны являться на регистрацию каждое воскресенье, проживать только по указанному адресу, и (что максимально усложняло дело) не могли поступать без специального разрешения не только на государственную службу, но даже и на частную. Служить в Храме Божием им тем более запрещалось. Тем не менее благодаря помощи и поддержки местных православных братьев, а также благодаря усилиям отца Алексия, сумевшего исходатайствовать у начальника секретного отдела ГПУ нужного разрешения для поступления на казённую службу, батюшкам удалось не только выжить, но и вновь начать миссионерскую деятельность. О результатах их трудов красноречиво свидетельствует один из «обновленцев»-доносчиков, славший в ГПУ свои рапорты:

«...Высланные четыре священника – Александр Маков, Александр Пурлевский [очевидно отцы, оказавшиеся здесь прежде — авт.], Василий Куприянов и Алексей Бенеманский ведут упорную агитацию против „обновленческой“ [раскольнической псевдо-]церкви, служат Всенощные и Литургии отдельно, в церковь [раскольническую] к нам не ходят, за служением поминают открыто во всеуслышание Патриарха Тихона; ввиду их агитации [бывшие раскольнические] прихожане совершенно не стали посещать [раскольническое] богослужение, также благодаря им весь церковный совет не признал „обновленческую“ [лже-]церковь. Кроме того, склонили в свою сторону священника о. Смирнова, который Богослужение ведёт по старому стилю и поминает также Святейшего Патриарха и т.д., тем доказывает, что он также не признает „обновленческую“ [раскольническую] церковь… Члены церковного совета, более сознательная часть, как Самецкий, Ширяев, Вознесенский, подпали под влияние ссыльных попов Бенеманского и Куприянова, которые внушали, что ни в коем случае „обновленчество“ Церкви не пройдёт и что Тихон освобождён, и соборные постановления не признал, и остался при своём сане, и предложил священству [т.н.] „Живой церкви“ освятить свои церкви с благословением Тихона, а самим священникам покаяться. Эти слова сказал Бенеманский членам церковного совета, которые стали их последователями.»

В 1924-м году пришла радостная весть: правительство неожиданно приняло решение освободить духовенство и мирян, осуждённых по процессам об изъятии церковных ценностей. Конечно, такое смягчение было лишь затишьем перед надвигавшейся бурей, но сейчас эта новость означала, что и наших отцов ожидало возвращение домой, в родную Тверскую губернию. Правда, хотя формально освобождение произошло в 1924-м, разрешение непосредственно на отъезд было дано только в 1926-м году. Так сподвижники покинули Туркестан.

Вернувшись в родную Тверь, батюшки вновь заняли свои приходы: отец Василий продолжил служить во Владимирском храме, а отец Алексий — в храме в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Причём оба были возведены в сан протоиерея. Не обращая внимания на постоянные угрозы и нападки, отцы, став во Христе совсем родными, прилагали всё новые и новые усилия для борьбы с обновленчеством. ГПУ-шный обновленец-осведомитель из числа местных в своих «опусах» писал о них начальству:

«...Когда Серафим [Александров, архиепископ] под моим влиянием согласился пойти навстречу соввласти, когда он выразил даже тайное сочувствие обновленческому движению, то Калачёв, Левковский, Бенеманский и другие объединились и начали настраивать общественное мнение против Серафима и, по-видимому, имеют намерение признать Тверским архиереем сосланного епископа Петра [Зверева]… Если не будут приняты самые решительные меры по отношению к лицам, указанным в настоящем и предыдущих докладах, то работа съезда будет сведена к нулю в лучшем случае, а в худшем может быть сорван даже самый съезд. Если устранить из Твери Алексея Бенеманского, то среди прихожан не будет волнений… Священники Куприянов и Бенеманский, два товарища по несчастью… у них много общего, встречаются они как по чисто церковным делам, а также в домашней обстановке за стаканом чая отвести душу. Куприянов — бывший член Государственной Думы...»

В скором времени власти приступили к новому витку гонений на Церковь. Если прежде из Храмов Божьих большевиками изымались ценности, то теперь власти замахнулись непосредственно на сами храмы. Владимирскую церковь, где служил отец Василий, пришлось закрыть и в августе 1927-го года батюшка получил назначение на служение в Вознесенском соборе. Но и тут спустя год случилась беда: в конце 1928-го года богоборческие власти решили превратить Дом Божий в… столовую! Без зазрения совести было собрано порядка трёх с половиной тысяч подписей рабочих, чтобы придать злодеянию хоть какой-то признак законности.

Нельзя было допустить потери главного городского храма. Чтобы выработать совместное решение возникшей ситуации священники Василий Куприянов, Алексий Бенеманский, Квинтилиан Вершинский, Алексий Соколов, Василий Владимирский, Леонид Флоренский и Никандр Троицкий провели в квартире последнего тайное собрание в начале 1929-го года. Решили составить общий документ о недопустимости закрытия храма, поставить собственные подписи, а также собрать как можно больше подписей прихожан и жителей, хотевших сохранить городскую Святыню. Милостью Божьей получилось собрать аж десять тысяч сторонников и храм удалось отстоять.

Натиск обновленцев усилиями верных Господу клириков и мирян не мог добиться своих целей вполне. Но гонения продолжались, и многие из числа духовенства всё ещё оставались в ссылке. Чтобы и они сами, и их семьи, оставшиеся в Тверской губернии, могли как-то жить, те клирики, что уже возвратились (в их числе и отцы Василий с Алексием), старались помогать чем только можно, и делали всё возможное, чтобы возвращающиеся могли сразу получить место для служения. Кроме того, оба батюшки не оставляли и дело проповеди, что, конечно, было ненавистно для «обновленцев» и атеистических властей. Надвигались страшные «30-е»…

15 марта 1932-го года отец Василий с отцом Алексием вновь были арестованы. Вместе с ними схватили и уже упоминавшихся выше батюшек Никандра Троицкого и Квинтилиана Вершинского, а также нескольких благочестивых христианок: Евгению Петровну Доможирову, Марию Александровну Архарову, Марию Михайловну Троицкую и Марию Николаевну Мацневу. 26-го марта последовал арест Александра Александровича Болотова, а затем, — лишь немногим позже, — и священника Василия Владимирского и иеродиакона Парфения (Березовского).

Батюшку Василия Куприянова в официальных документах указали не иначе как создателя «контрреволюционной церковной монархической организации, проводившей контрреволюционную деятельность». Примерно то же значилось и в обвинениях остальных арестованных. Приговор — три года ссылки в Казахстан с обязательным этапированием по южным тюрьмам России. Для подвергаемых подобным наказаниям этапирование было едва ли не более тяжким, чем сама ссылка и жизнь вдали от дома. Далеко не все даже добирались до места назначения. Увы, подобное случилось и в этот раз: Евгения Петровна Доможирова не вынесла тягот этапа и почила в Алма-Атинской тюрьме 18-го января 1933-го года накануне Святого праздника Богоявления.

Необходимо признать, что этапирование в подобных случаях избиралось специально — чтобы сделать наказание более изощрённым и (если «повезёт») сократить самое число ссыльных ещё по пути. Атеистические «любовь» и «человеколюбие» как они есть… Невольно вспоминаются мне пара фильмов, которые много раз смотрел в детстве с родителями: «Штрафбат» Николая Досталя (по одноимённой книге Эдуарда Володарского) и «Любовь и голуби» Владимира Меньшова. В первом случае проскакивает фраза Юрия Степанова в роли ротного Глымова: «Ох, власть советская! Уж так она своего гражданина любит, уж так любит…» А во втором — диалог Нины Дорошиной и Людмилы Гурченко в ролях Надежды и Раисы:

— А если это любовь, Надя?

— Кака любовь?

— Така любовь!

К великому сожалению, почти не сохранилось информации и подробностей жизни изгнанников на территории Казахстана. Не вполне ясно мне и то, как завершили свой земной путь большинство из них. Тем не менее дальнейший путь двоих друзей, — отца Василия и отца Алексия, — всё же известен.

Оба батюшки после ссылки вернулись в Тверь, однако, судя по всему, в разное время. Про отца Алексия точно известно, что вернулся он в 1935-м году, но о времени возвращения отца Василия данные лишь косвенные. Наиболее вероятно, что это был 1936-й год.

Отец Алексий Бенеманский сразу по возвращении обратился к владыке Фаддею (Успенскому), архиепископу Тверскому, с просьбой определить его на дальнейшее служение. Боголюбивый Владыка, с радостью согласившись, назначил его штатным клириком, но власти отказали батюшке Алексию в регистрации, без которой устроиться было невозможно. В итоге пришлось уйти за штат. Но даже такой вариант врагу рода человеческого был ненавистен, и по его наущению подвижника арестовали снова.

Случилось это в самый разгар гонений и репрессий, затронувших всю страну. В Тверской епархии к осени 1937-го года были арестованы большинство клириков, и богоборческая машина стремилась свергнуть и правящего архиерея — владыку Фаддея. Путём давления, шантажа, допросов и пыток верных Богу православных братьев и сестёр, а также с помощью ложных доносов и клеветы со стороны «обновленцев» власти «копали» под Владыку и готовились осуществить свой злобный замысел.

Арестовали и подвергли многочисленным допросам и отца Алексия, которого в очередной раз обвиняли в участии в «контрреволюционной фашистско-монархической организации». Но «выбить» из него ложные признания и оговоры ближних они так и не смогли. Озлобленная собственным бессилием, т.н. «тройка» УНКВД по Калининской (Тверской) области приговорила 2-го декабря 1937-го года Христова воина к расстрелу, а 4-го декабря привела свой гнусный приговор в исполнение… Место захоронения батюшки остаётся неизвестным до сих пор.

Спустя малое время арестовали и самого архиепископа Фаддея. Измучив допросами и истязаниями, его убили с особой жестокостью в самый последний день кровавого 1937-го года — по некоторым сведениям следователь, занимавшийся этим сфабрикованным делом, настолько возненавидел кроткого и смиренного Владыку, что в порыве сатанинской злобы и ярости велел не просто казнить праведника, но утопить его прямо в отхожем месте в тюрьме… Местный врач оповестил верующих о времени похорон — так Святая Церковь смогла впоследствии опознать и обрести его честные мощи. [7]

Отец Василий по возвращении из ссылки, видимо, не мог сразу найти место для служения. Во всяком случае в документах сведений о его жизни в период с 1936-го по 1939-й года практически нет. Но известно, что после отшествия владыки Фаддея ко Господу епископом Калининским (Тверским) стал владыка Палладий (Шерстенников), который осенью 1938-го уже был возведён в сан архиепископа. Он-то и определил 4-го апреля 1939-го года отца Василия к служению в храме в честь иконы Божией Матери «Неопалимая Купина».

Батюшкину радость от возможности вновь послужить Господу у Его Святого Престола было трудно передать словами… Но радость омрачало то, что не угомонилась ещё власть советская, ещё живы были её мечты по уничтожению Церкви. Во всеуслышание прозвучало грозное обещание закрыть последний Божий Храм к 1942-му году — богоборческая истерия продолжалась…

В 1940-м году отца Василия Куприянова арестовали уже в третий раз. Никого не остановил и не смутил даже возраст батюшки, которому на момент ареста шёл восьмой десяток. Однако не на пустом месте возникла пословица: «если хочешь насмешить Бога, то расскажи Ему о своих планах». Обещание закрытия храмов обернулось тем, что 22 июня 1941-го года гнев Божий пал на Советский Союз — по попущению Господа один богоборец вероломно напал на другого. Замечу, что случилось это ровно в тот день, когда Святая Церковь празднует память всех святых, в земле Русской просиявших. Бич Божий обрушился на народ, отступивший от Него и безудержно убивавший Его верных служителей.

«...я увидел под Жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились ещё на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число» (Откр. 6:9-11).

Наказание пришло руками других беззаконников, как это нередко и случается. Ещё во время Ветхого Завета, когда древний Израиль был народом Божьим, Господь предостерёг людей от последствий духовной измены:

«За то, что ты не служил Господу Богу твоему с веселием и радостью сердца, при изобилии всего, будешь служить врагу твоему, которого пошлёт на тебя Господь [Бог твой], в голоде, и жажде, и наготе и во всяком недостатке; он возложит на шею твою железное ярмо, так что измучит тебя. Пошлёт на тебя Господь народ издалека, от края земли: как орёл налетит народ, которого языка ты не разумеешь, народ наглый, который не уважит старца и не пощадит юноши; и будет он есть плод скота твоего и плод земли твоей, доколе не разорит тебя, так что не оставит тебе ни хлеба, ни вина, ни елея, ни плода волов твоих, ни плода овец твоих, доколе не погубит тебя; и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, доколе во всей земле твоей не разрушит высоких и крепких стен твоих, на которые ты надеешься; и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, во всей земле твоей, которую Господь Бог твой дал тебе. И ты будешь есть плод чрева твоего, плоть сынов твоих и дочерей твоих, которых Господь Бог твой дал тебе, в осаде и в стеснении, в котором стеснит тебя враг твой...» (Втор. 28:47-53)

История показала нам, что всё это произошло в точности. Уклонившись от Замысла Творца о себе и отвергнув Его, Израиль, распявший на Кресте Господа нашего Иисуса Христа, Истинного Бога и Истинного Человека, отпал от Него и испытал на себе все последствия своего предательства, предречённые Господом через святого пророка Моисея во Второзаконии. Причём сказанное случилось в точности до единого слова. Вспомните, кто изображался на знамёнах армии Рима, осадившей Иерусалим. Это был орёл! Гнев Божий обрушился на отступнический народ, и Дщерь Сиона, — Иерусалим, — был уничтожен руками язычников. Новый же Завет был заключён перед этим с новым народом Божьим, Новым Израилем — Святой Православной Церковью, собранную из всех народов земли. Но как Благословения Божьи перешли к нам, к Церкви, так и возможные наказания в случае беспокаянной жизни могут обрушиться на наши головы, если мы будем забывать Творца. Сам же Новый Завет останется навсегда, никаких «новейших заветов» уже не будет. Наша задача — сохранять верность Господу и приносить за себя самих покаяние в случае впадения во грехи.

Сами революционные настроения в России и последующие события уже являлись показателем того, что слишком многие забыли о своей миссии в этом мире и забыли Самого Творца. Слишком многим захотелось построить своё собственное «царство» — без Бога. Нужно ли говорить, чем заканчиваются такие попытки? Вновь попущено было прийти врагу внешнему. Врагу, чьим символом (помимо свастики) вновь стал орёл. Хотели построить «рай» без Бога? Пожалуйста, попробуйте, только не жалуйтесь потом, что снова получился концлагерь. Многие получают, что хотели, но не столь многие потом этому рады…

Городом, в котором отступление от Бога стало самым вопиющим, был, конечно, Санкт-Петербург, который богоборческая власть, ненавидящая не только Бога, но и всех святых, переименовала в Ленинград, не желая даже в самом названии города видеть отсылку к апостолу Петру. Многие думают, будто городом, больше всего пострадавшим от фашистов в России, был Сталинград (опять-таки, переименованный Волгоград). Но это не так: больше всего «досталось» именно Ленинграду, ставшему гораздо раньше эпицентром богоотступничества, — по разным оценкам число умерших в нём во время блокады достигает полутора миллионов человек. Ленинград постигли страшные бедствия, схожие с теми, что происходили во время осады Иерусалима. Даже страшные свидетельства Иосифа Флавия о каннибализме среди жителей[8] во многом совпадают со свидетельствами ужасов, происходивших в блокадном Ленинграде… Господи, помилуй!..

Не стоит думать, будто Бог — это Любовь и только Любовь. Нет. Бог — одновременно и Любовь и Справедливость. Он милует, Он и наказывает. Он может даровать Свою Неизреченную Милость, Свою Благодать, когда мы живём по Его Святым Заповедям и пребываем в Церкви, Им Самим основанной. И Он же может «вломить» нам по полной программе, когда мы начинаем жить так, словно Его нет вовсе, и когда Его Заповеди и сам идеал Святости становится для нас чем-то далёким, ненужным, второстепенным. Об этом нужно помнить всегда, не уклоняясь ни налево (думая, что можно грешить со спокойной душой и даже не пытаясь бороться с грехами и страстями), ни направо (унывая и отчаиваясь в Его Любви к нам). Господь Милостив, но и мы должны хоть немного стараться жить так, как должно. А, если уж совсем ничего не получается, то хотя бы стараться, пытаться, надеяться на Бога, не унывать и не сдаваться! Господь видит наши сердца и усилия!

Уже в ходе военных действий Сталин вынужден был признать, что без внутренней опоры, без веры, народу и стране попросту не удастся выстоять. И вместо закрытия последних храмов пришлось было допустить открытие многих других, переставших действовать прежде, и выпустить на свободу многих священнослужителей. Едва ли это было сделано из соображений благочестия — Сталин вынужденно пошёл на это, и после войны «гайки» для Церкви снова стали закручиваться... Тем не менее после возобновления Богослужений и принесения Бескровной Жертвы, — совершения Божественной Литургии, — ход войны удалось переломить, и на Святую Пасху 1945-го года Господь даровал нашему народу Великую Победу.

Под «амнистию» для священнослужителей во время войны попал и наш батюшка. Последним местом его земного предстояния пред Богом стал храм в честь Апостола Иоанна Богослова в селе Троица Удомельского района, куда его определил на служение епископ Калининский и Великолукский Рафаил (Березин) за год до своего собственного отшествия ко Господу. Батюшка был назначен настоятелем 13-го ноября 1944-го года.

В былые времена на этом месте находился целый монастырь, но со временем остался только сам храм. Большинство прихожан на тот момент составляли старушки, сохранившие веру и пронёсшие её невредимой через лихолетье. Они не только составляли костяк прихода, но и пели на клиросе, а также помогали в общеприходских делах. В 1974-м году поблизости от Иоанно-Богословской церкви, где служил отец Василий, начали строить Калининскую АЭС, открытую в 1984-м и действующую по сей день.

Интересно то, что уже в наши дни в этом уютном храме, отреставрированном и действующем, замироточили две фрески — святой благоверной княгини Анны Кашинской и преподобного Нила Столобенского. Но даже помимо чуда мироточения храмовые изображения этих великих святых сами по себе довольно редки, и уже тем самым заслуживают внимания. Кроме того, как сообщает Удомельское благочиние, в храме обновилась икона Воскресения Христова!

Сам же батюшка Василий отошёл ко Господу, Которого возлюбил более всего в целом мире, 1-го января 1950-го года, когда ему было уже восемьдесят шесть лет. В сердцах прихожан и всех знавших его отец Василий навсегда остался добрым пастырем, готовым пожертвовать всем, что у него было, — даже собственной жизнью, — ради Бога и ближних. Многих привёл он ко Христу, многих вразумил и обратил с погибельного пути раскола. Для многих стал путеводителем и первым наставником на пути ко Господу, на пути к Спасению. Замечательно говорит Апостол Иаков о подобных тружениках Христовых:

«Братия! если кто из вас уклонится от истины, и обратит кто его, пусть тот знает, что обративший грешника от ложного пути его спасёт душу от смерти и покроет множество грехов» (Иак. 5:19-20).

Похоронен батюшка был рядом со своей земной спутницей жизни, матушкой Александрой Дмитриевной, почившей незадолго до него, — 11-го января 1947-го года, — в возрасте восьмидесяти лет. Супруги обрели покой у Алтаря Иоанно-Богословского храма, и были похоронены в одной ограде. Давние прихожане рассказывают, что ещё долгое время на могилке неустанно совершались панихиды после каждого Богослужения. Надпись на табличке, установленной здесь гораздо позже, гласит: «Протоиерей Куприянов Василий Петрович, 1864-1950, трижды в 1923, 1932 и 1940 годах подвергался незаконным репрессиям. Посмертно реабилитирован». Формально реабилитация состоялась лишь 28-го декабря 1989-го года.

Здесь мне хотелось бы поведать об интересном случае, произошедшем в семье Витольда Каэтановича Бялыницкого-Бирули, одного из лучших художников России и Беларуси того времени, живописца-пейзажиста, оставившего неизгладимый след в изобразительном искусстве.

Витольд Каэтанович был близко знаком с отцом Василием. Помимо того, что и сам батюшка был человеком глубоко верующим и образованным, с тонким чувством прекрасного, неподалёку от храма находилась знаменитая дача Витольда Каэтановича, названная «Чайкой» [9]. На почве доброго соседства, а также любви к прекрасному и завязалась дружба. Когда отошла ко Господу Любовь Витольдовна, — родная дочь Витольда Каэтановича, — именно отца Василия попросили совершить отпевание и погребение.

Юлия Михайловна Волкова (дочь третьей жены Витольда Каэтановича, — Елены Алексеевны, — от первого её брака, театральный художник) вспоминала:

«Отец Василий был очень обаятельным, культурным, образованным человеком. Он открыл для меня Православие, научил молитвам. „Тебе, как будущему художнику, это нужно обязательно видеть“, — говорил он, показывая иконы и настенные росписи в Храме Иоанна Богослова, рассказывая его историю… За день до смерти Витольд Каэтанович позвал к себе Елену Алексеевну:

— Еленушка, открой двери, отец Василий пришел...

— Что ты, — ответила она, — отец Василий давно умер.

— Нет, я же вижу, он на террасе стоит, что-то хочет сказать...

Это было в 12 часов дня. Через день в этот же час Витольд Каэтанович скончался».

Ещё один случай, связанный с приснопамятным батюшкой, произошёл уже в наши дни. Как сообщает краеведческий альманах «Удомельская старина»[10], в феврале 2001-го года благочинному удомельского округа протоиерею Алексию (Губанову, ныне архимандриту Аркадию), приснился сон, который он пересказал впоследствии одному из авторов указанного выше альманаха:

«Я подошёл во сне к могиле отца Василия в Троице. Возле неё стоял старец и спросил меня:

— Когда прославлять отца Василия будете?

Я ответил:

— Так ведь чудес никаких нет.

— А старец в ответ: всех чудес и не сосчитать…»

Но кое-что случилось и совсем недавно. Несколько лет назад, когда я уже жил в монастыре на Валааме, моя бабушка Татиана (по маминой линии) рассказала мне по телефону интересную историю, произошедшую в то время с одной женщиной. К сожалению, сейчас я едва ли смогу вспомнить, кто это был, но, кажется, то была бабушкина подруга, знавшая об отце Василии уже давным-давно. Или даже какая-то дальняя родственница. В её жизни шёл крайне тяжёлый период, со всех сторон всё навалилось, и бедная женщина была в подавленном состоянии. Прежде она, если память мне не изменяет, ещё не успела воцерковиться полноценно, но всё же решилась это исправить, и пришла в Храм Божий на свою первую полную исповедь.

Когда она подошла к священнику, ей вдруг стало страшно и тяжело — тягота душевная вновь нахлынула и сказать хоть одно слово почти не получалось. От душевной боли потекли слёзы. Уже начало казаться, что ничего не получится, но… Неожиданно она услышала голос батюшки Василия — одному Богу ведомым образом женщина поняла, что голос был именно его. Он ласковым и добрым голосом сказал ей в тот момент:

— Ну что же ты так переживаешь, родная? Ничего не бойся. Я ведь здесь молюсь о вас…

Господь через Своего верного служителя придал женщине сил, и уже счастливая и совершенно успокоенная она с радостью подошла к священнику и поисповедалась.

Конечно, всегда нужно быть осторожным, потому что и враг рода человеческого не дремлет и может совершать чудеса (ложные) и устраивать необычные явления. Необходимо смиряться, быть начеку, а также сверяться со Священным Писанием и Преданием Церкви, советоваться с более опытными духовными наставниками, чтобы не впасть в обольщение. Но случай, описанный выше, подлинный: «...По плодам их узнаете их» (Мф. 7:16). Здесь плод совершившегося чуда очевидно благой, сподвигший и помогший человеку очиститься от грехов в Святом Таинстве Покаяния, Исповеди. Дивны дела Твои, Господи!

Уверен, что чудес, совершённых Господом через Своего верного духовного воина и служителя, действительно столь велико, что едва ли возможно их сосчитать. Но узнаем ли мы о них явно в этой жизни — то дело Божье и Его Воля. Святая Церковь уже официально прославила в лике святых доброго батюшкиного друга и сподвижника, отца Алексия Бенеманского[11]. Возможно, что когда-то будет канонизирован и сам батюшка Василий. Но случится ли формальное прославление или нет — для него самого это мало что изменит: на Небесах он пребывает и так — в этом я уверен абсолютно. Официальная же канонизация нужна скорее нам, пребывающим пока на пути к Небесной Родине, чтобы иметь возможность обращаться к святому с молитвами и испрашивать его ходатайства пред Богом.

Интересно, кстати, что игуменом нашей Валаамской обители и общим нашим духовным отцом и руководителем является владыка Панкратий, который (одновременно) председательствует и в Синодальной комиссии по канонизации святых. Не исключено, что однажды наступит тот день, когда в храме преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев, будет совершаться служба в честь двух Христовых пастырей — батюшек Алексия Бенеманского и Василия Куприянова. Для меня же самого жизненный исповеднический подвиг отца Василия является великим утешением. Уверен, что выбор церковного пути моим старшим братом и мной совершился по молитвам приснопамятного батюшки. То, что Господь сделал моего брата священнослужителем, а меня монахом, и то, что Бог смилостивился над нами и призвал нас — во многом его заслуга. Едва ли этим ограничилась его помощь и поддержка, но даже за одно лишь это мы должны быть благодарны ему всегда…

«Дивен Бог во святых Своих, Бог Израилев: Той даст силу и державу людем Своим, благословен Бог» (Пс. 67:35).

Продолжение следует...

---

[1]Память священномученика Серафима (Чичагова) совершается 28 ноября по Старому стилю (11 декабря по Новому стилю).

[2]Всем желающим ознакомиться с рассказанным выше подробнее, рекомендую прочесть замечательную статью А. С. Разумова под названием «Кто на самом деле убил Фёдора Павловича Карамазова?» :http://moskvam.ru/applications/dvizhenie-russkoy-literatury/shirokiy-krug_66.html

[3]На тему учёбы Сталина в Духовной Семинарии есть весьма интересное и познавательное видео священника Георгия Максимова под названием «Сталин как семинарист»: https://youtu.be/oOaa--44o90

[4]Скотт Карни - «Красный рынок: как устроена торговля всем, из чего состоит человек», изд-во «Бомбора», М., 2021, глава 3.

[5]См. Оптинский Патерик, гл. 3 - «Подвижники благочестия Оптиной Пустыни».

[6]Память священномученика Петра (Зверева) совершается сразу несколько раз в году: 25 января (7 февраля), 4 (17) июня в день обретения честных мощей, 27 июля (9 августа) в день их перенесения, а также в Соборах новомучеников и исповедников Церкви Русской, новомучеников и исповедников Соловецких, Архангельских, Воронежских, Липецких, Московских и Нижегородских святых.

[7]Память священномученика Фаддея (Успенского) совершается 18 (31) декабря, 13 (26) октября (день обретения мощей), а также в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской.

[8]Иосиф Флавий — "Иудейская война", книга 6, глава 1

[9]Сейчас дача «Чайка» является музеем и частью Тверской областной картинной галереи. Адрес: 171856, Тверская область, Удомельский район, Порожкинское сельское поселение, д. Касково. Контактная информация и режим работы есть на официально сайте: https://gallery.tverreg.ru/contacts/

[10]http://starina.tverlib.ru

[11]Память священномученика Алексия Константиновича Бенеманского совершается 22 ноября (5 декабря), а также в Соборах Тверских святых и новомучеников и исповедников Церкви Русской.